— Федор Степанович, — сказал шеф, — я вам запрещаю…
Феде хотелось послать шефа… но он сдержался. Идея обмануть стрелка возникла у него потому, что стреляющий, в отличие от остальных, находящихся в вагоне, то ли обколотых, то ли обкуренных, вынужден будет прятаться от выстрелов и не сможет контролировать обстановку вокруг вагона.
Федя взял автомат лейтенанта с усами, проверил заполненность магазина, дождался, пока Узякин уйдет к противоположному краю бетонных плит и даст очередь по окнам вагона, из которых вел огонь большой спец.
— Та-та, — четко, как на стрельбище, отсек Узякин два патрона, и полуоткрытое окно вагона разлетелось вдребезги.
Федя рванулся к вагону, не чуя ног под собой и моля Бога, чтобы дверь была открыта на самом деле.
Дверь была открыта. Осознав это, он проникся дикой злостью к усатому лейтенанту и его команде… То, что он проделал сейчас, они могли сделать с самого начала, и не было бы подрезанных жил и трупа под колесами вагона.
Узякин перестал стрелять, видимо, менял магазин.
«Он может это сделать, а я — нет», — подумал Федя, — значит, надо беречь патроны до полного визуального контакта со стрелком…»
Федя отдышался и махнул автоматом Узякину. Тотчас по противоположному концу ударила очередь. Внучек одним прыжком вскочил на буфер вагона, открыл дверь и прыгнул внутрь.
Впереди была другая дверь. Он ударил ее ногой и дал очередь вдоль коридора.
Узякин поливал огнем другой конец вагона так, что в воздухе постоянно висела туча осколков стекла, крошек пластика и дерева.
Следующим этапом его плана должен быть быстрый бросок к стрелку, но он не побежал, а остановился и начал стрелять в него через весь вагон.
Стрелок, который стоял к нему спиной, прогнулся и, завалившись назад, упал на пол. Из соседнего купе выскочил какой-то парень в штормовке и тоже свалился. Федя, перешагнув через его труп двинулся по коридору, стреляя в каждое купе, пока не кончились патроны. На него навалились Узякин и усатый лейтенант. Однако сбить с ног Внучека не удалось, и они некоторое время безуспешно возились в коридоре.
Мудрый Узякин догадался, наконец, и спросил, пыжась от натуги:
— Где она?
Федя сразу обмяк, как проколотая волейбольная камера, и опустился на пол.
— Там, — сказал он и кивнул головой в сторону, где лежал стрелок…
— Кто ее? — спросил Узякин.
— Ты, — ответил Федя, — он прикрылся ей, когда ты начал стрелять…
— Да-а, — ситуация, — сказал шеф, — а я ведь не советовал звонить ему домой, он в отпуске… теперь объяснительную писать придется…
