— Давай поговорим.
— О чем?
— О кораблях и башмаках, и сургуче — о тебе.
— Что обо мне?
— О том, что мне хотелось бы знать.
Начался злополучный разговор. Теперь Эйлин могла расквитаться с ним и говорить холодным и деловым тоном, как она планировала. И она кратко рассказала Джоэлю, что окончила курсы секретарей и теперь работает в офисе, а ее мать заботится о Гей, но теперь она (Эйлин) решила взять воспитание дочери в свои руки. Она нашла себе квартиру и ясли. Это было не совсем так, но Эйлин хотела показать, что она в состоянии сама планировать свою жизнь, совершенно ни в ком не нуждаясь.
Она не стала ему рассказывать о своих вечерних занятиях, о том, что она учится сейчас на декоратора, о том, что ее мать предложила удочерить девочку, и о ее преданности внучке, о горькой войне, идущей между ними за право воспитывать Гей, о том, что Эйлин живет в своем узком кругу, не зная мужского общества.
— Ну и компетентный же ты цыпленок, — с восхищением пробормотал Джоэль.
Эйлин оставила комплимент без внимания.
— Ты счастлива? — спросил, наконец, Джоэль.
— Счастлива? — фыркнула Эйлин.
— Извини. Глупый вопрос. Я хотел спросить, ты сожалеешь..?
— Что родила Гей? — На это у Эйлин был заранее приготовлен ответ: «Нет, я не жалею. Многие одинокие женщины имеют детей. Просто надо быть в курсе опасностей, которые подстерегают тебя».
Как неестественно прозвучали ее слова!
— Давай лучше поедим, — сказала Эйлин.
Джоэль молча съел яичницу с ветчиной, а затем спросил:
— Не хочешь ли спросить обо мне?
— Не очень. Твоя жизнь теперь не имеет ничего общего с моей.
Джоэль зло посмотрел на нее. Наконец, ей удалось растопить его сдержанность, и цивилизованная дипломатичность изменила ему.
— Тебе не интересно узнать, что я заключил брак без любви?
— Нет, — ответила Эйлин.
— Ее отец — владелец фирмы по производству I лекарств. Знаешь выражение: монополисты всего мира, объединяйтесь — вам нечего терять, кроме своих цепей!
Эйлин взорвалась яростным смехом.
— Я должен советовать своим пациентам покупать эти чистые-чистые лекарства, и мы заработаем кучу денег. Очаровательная девушка, ее зовут Дафния, а может Синтия. Я не в состоянии запомнить. Я зову ее просто милашка.
— Ты в своем репертуаре!
— Конечно, я рассказал ей о тебе и о моем маленьком внебрачном ребенке, моем крошечном диком дубочке, но у нее такая широкая натура, она не против.
— Заткнись.
— Мы собираемся купить красивый дом в Саррей с двориком, садом и коктейльным баром из бамбука, а у меня будет частная практика, потому что я буду встречаться с изысканными людьми, у которых утонченные жалобы вместо жалких бедняков с их бронхитами и варикозными венами.
