Но она не сделала этого. Она еще долго молчала, а затем произнесла всего три слова:
— От самой себя?
— Что?
Джаго предполагал, что всему виной были проблемы на работе, в семье или в личной жизни. Или все вместе.
— Всю свою жизнь я бегу от ужасной твари, которую никто не любит.
Он вспомнил, как в детстве засунул палку в дупло дерева и потревожил осиное гнездо. Тогда он пожалел о своем поступке, но не смог избежать последствий. Так же было и сейчас.
— Никто? — спросил он.
Она поежилась.
— Мой брат Иво всегда заботился обо мне лучшим образом, а я в ответ чуть не утащила его с собой в пропасть. Кажется, это входит у меня в привычку. — За этим последовала тишина, в которой он услышал стук ее сердца. — Хотя тогда это было психическое, а не физическое падение.
— У тебя было нервное расстройство?
— Да, они, кажется, так это называли. Доктора убедили Иво изолировать меня. Поместить в клинику для душевнобольных ради моей же безопасности.
Внезапно Джаго перестал жалеть, что заговорил с ней на эту тему. Сейчас он думал только о том, как ей, должно быть, тяжело говорить об этом с чужим человеком. Вообще говорить об этом с кем бы то ни было.
— Но вы оба выжили, — произнес Джаго, наконец подобрав подходящие слова. — И ты даже стала крестной матерью его ребенка.
— Да, Иво выжил. Он очень сильный, но это глубоко ранило его.
Затем, словно неожиданно осознав, что она делает, Миранда попыталась отстраниться от него и встать.
— Не двигайся! — предупредил ее он, резко подняв корпус, чтобы остановить ее. Его плечо ныло, голова шла кругом. — Оставайся на месте! Мне не хватало только, чтобы ты провалилась в эту чертову дыру. — Поняв, что по-хорошему ее не остановить, он продолжил: — Мне пришлось бы снова спускаться вниз и собирать то, что от тебя осталось.
— Я говорила тебе…
— Я знаю. Я должен был позволить тебе упасть и оставить тебя умирать. Прости, но я не мог этого сделать так же, как твой брат.
Какое-то время Майри продолжала сидеть на полу, но они оба знали, что она делала это из гордости. Затем она все же легла рядом с ним.
— Ты запомнил мои слова.
— Ты умеешь произвести впечатление, черт побери.
— Правда? — Она издала смешок. — Еще бы, у меня была многолетняя практика. Я начала пробовать свое мастерство на нянях.
— Позволь спросить, каким образом.
— Как ты относишься к жабам? Паукам? Муравьям?
— Да никак. Для меня что они есть, что их нет, — ответил он. — Муравьям?
— Да, огромным древесным муравьям.
