— Я этого не утверждала! — с горячностью возразила леди Беррингтон.— Я только сказала, что герцог ни разу не заговаривал о ней в моем присутствии. Вполне возможно, что он души не чает в дочери. Он все свое время проводит в обществе принца, а тот очень любит детей. Как тебе известно, Эмили — крестница его королевского высочества.— Графиня взяла стоявшую на пианино фотографию и протянула ее племяннице.— Вот, взгляни на нее. Она обещает стать красавицей.
Мерайза принялась рассматривать фотографию одетой в очаровательное платьице девочки, испуганно таращившейся в камеру. "Интересно,— спросила она себя,— на самом ли деле малышка похожа на наследника престола — те же продолговатые глаза и пухлые губы — или это только кажется?"
Мерайза вспомнила, как пять лет назад отец с презрением и сарказмом рассказывал о том, что принц Уэльский внезапно воспылал страстью к своей очаровательной свояченице. Девушку всегда удивляло, как отцу, который вел спокойный и уединенный образ жизни в Беррингтон-парке, удавалось быть в курсе событий, происходивших в тесном мирке, окружавшем принца и его привлекательную жену-датчанку.
Но, как известно, для слухов нет преград, и даже до отдаленных уголков страны доходили сведения о том, что принц обратил свой взор на ту или иную красавицу, что королева, постоянно проживавшая в Виндзоре, была шокирована и возмущена поведением тех, кого называли " Повесы из Мальборо Хауса".
Леди Беррингтон запечатала конверт и протянула его Мерайзе.
— Отправь его сама,— сказала она.— Это послужит тебе доказательством, что я сдержала свое слово.
Девушка взглянула на большой белый конверт, адресованный мисс Уитчэм для передачи его светлости герцогу Милверли, замок Вокс, графство Кент.
— Вы дадите мне знать, когда получите ответ?— спросила она.
— Ты возвращаешься в Беррингтон? — поинтересовалась графиня.
— У меня нет желания оставаться в Лондоне,— ответила Мерайза.— Я дождусь, когда придет ответ, и заеду к вам, чтобы собрать платья, которые вы так великодушно предложили мне.
Леди Беррингтон в задумчивости смотрела на племянницу.
— Знаешь, Мерайза,— наконец произнесла она,— если ты бы больше внимания уделяла своей внешности, то имела бы огромный успех. Я отказываюсь выводить тебя в свет вовсе не потому, что плохо отношусь к тебе. Просто внутренний голос подсказывает мне, что этого не следует делать из соображений самосохранения. Ты слишком привлекательна! Уверена, нам не составит труда подыскать тебе богатого и, возможно, титулованного мужа, несмотря на то что у тебя нет приданого.— Помолчав, она добавила:— Выбрось из головы эту дурацкую идею о книге, и я попрошу кого-нибудь из своих знакомых, у которых дочери твоего возраста, за небольшое вознаграждение вывести тебя в свет.
