После очередного заседания Верещагин сразу же не сумел улизнуть, и Линч отозвал его в сторонку. По тому, как он смял сигарету, видно было, что полковник крайне раздражен.
– Верещагин, я хотел бы проинспектировать ваше подразделение.
Верещагин наморщил нос. Все знали, что Он не переносил вони тлеющей сигареты.
– Как вам угодно, полковник. Когда соблаговолите прибыть?
– Немедленно. Лучше времени не найдешь. Я хочу посмотреть на третью роту, расположенную в Йоханнесбурге.
– Сейчас большая часть роты отдыхает после ночного патрулирования, – терпеливо, как ребенку, объяснил Верещагин полковнику.
– Тем лучше, необходимо, чтобы все подчиненные мне части и подразделения знали, что следует всегда находиться в состоянии полной боеготовности. В любой день, в любую минуту. Маленькая полицейская акция, проводимая здесь, расхолаживает солдат, они становятся ленивыми. Я этого не потерплю!
– Как вам угодно. У вас есть собственный транспорт? – спросил Верещагин, глядя на выпяченный живот полковника.
Рядом с Линчем стоял его помощник, капитан Донг.
– Вы ведь прибыли сюда грузовым рейсом? Вот и я со своим штабом сделаю то же самое.
Верещагин мысленно подкинул монетку, чтобы решить, пополнение продовольствия или боеприпасов должно из-за этого пострадать. Нежелание полковника Линча одобрить прямые поставки из космоса уже вызвало недовольство Уве Эбиля. Все-таки продовольствие важнее. Зачем у него отняли столько места на транспорте?
– Как вам будет угодно, полковник.
– Отбываем в 13.00 по местному времени. Никаких предупреждений по связи, Верещагин. Я хочу застать их врасплох.
– Как вам будет угодно, полковник.
• Верещагин отдал честь и вышел, размышляя, на что бы убить предстоящие три часа. Первым делом он направился в бункер, служивший штабной столовой. Там у него состоялась неожиданная встреча.
– Угости девушку чашечкой кофе, военный! – раздался за спиной хриплый голос. Ева Мур!
Верещагин вначале вздрогнул от неожиданности, потом сказал:
– Чай.
– Идет!
Седеющие волосы и звание подполковника солидности Еве не прибавили. Верещагин подошел к самовару и вернулся с двумя большими чашками и несколькими кусочками сахара. Потом он с трудом устроился за расшатанным пластиковым столом.
– Привет, Ева. Ты словно ждала меня. Сколько же времени прошло после Киклады…
– Шесть лет. Плюс несколько месяцев из-за расхождения во времени. Ты что, избегал меня?
– Не дразни меня, голубка. – И Верещагин кивнул в сторону столика, за которым сидели внезапно умолкшие лейтенанты. – Зачем же при детях?
