Сергей: Для зарубежного проката сейчас смонтировали односерийный фильм — и кровавым, между прочим, был процесс этого монтажа, Кое-какими дорогими нам сценами пришлось пожертвовать. К слову сказать, несколько замечательных эпизодов, которые были хорошо сыграны и очень нам нравились, ушли даже из «двухчастного» варианта — они не укладывались в ритм.
— Много ли было таких эпизодов, что не попали в «двухчастный» вариант?
Марина: Пропала сцена в музее: пока Максим и Гай летают на «Горном Орле» и обследуют субмарину, Рада приходит в музей естественных наук и говорит со смотрителем. Этот смотритель — как бы тень дядюшки Каана. И еще ушла целая линия: Ноле Ренаду в исполнении Сергея Борковского — просто слов нет, как мне жаль этих сцен. Правда, у Стругацких нет никакой особенной роли Ноле Ренаду, мы ее додумали, и правоверные читатели нам бы еще и за это дали по голове. Но эта линия, с нашей точки зрения, очень органично вписалась, она играла на характер Рады.
— В титрах, кроме ваших имен, значится знаменитый сценарист Володарский. Каков его вклад?
Сергей: Я считаю Эдуарда Володарского одним из своих учителей в кинодраматургии. Это великий мастер — его фильмы «Проверка на дорогах», «Мой друг Иван Лапшин» были «веховыми» в истории кино, а, скажем, «Штрафбат» полагаю одним из лучших современных сериалов. Но фантастику Володарский не любит, как, собственно, и признался продюсерам. Он, насколько мы знаем, работал около полугода, написал несколько вариантов, но не сложилось, и продюсеры обратились к нам. Мы начинали с нуля.
Марина: Поэтому взаимодействия у нас не было. Мы даже не встречались ни разу.
— Насколько вы как сценаристы могли влиять на происходящее на съемочной площадке?
Сергей: Я в своей жизни встречал совершенно разную типологию отношений сценариста и режиссера во время съемок, На одном полюсе — постоянное присутствие сценариста на съемочной площадке то ли как художественного гуру, то ли как пришей кобыле хвост (для режиссера). На другом — полное игнорирование сценариста, отношение к нему как к врагу фильма. Федор Бондарчук — особый случай. Его принцип — снимать по сценарию, и мы ему на съемочной площадке были не нужны.
Разумеется, в процессе съемок, как всегда бывает, многое поменялось, трансформировалось. Тут и случайности, и находки, и импровизация оператора, актеров… Только в Москве мы увидели отснятый материал и уже на его основе участвовали в монтажно-тонировочном периоде.
