Буквально через час на стоянку приплелся стиляга. Не вынимая изо рта сигареты, он заломил немыслимое денежное возмещение.
— Бога-то побойся! — ахнул Пучков.
Но ни в бога, ни в черта этот лощеный недоросль не верил.
— Вы забыли, сэр, — процедил он, — что это называется самоуправством. Я напишу вашему генералу, а, если он не согласен, то и министру...
Пучков долго молчал.
— Хорошо. Завтра наше коллективное письмо будет у председателя поселкового Совета, а ишак такого же веса — на вашем дворе...
— Мне не нужен осел, сэр, мне нужны монеты. Надеюсь, вы не хотите широкой огласки?..
И парень назвал сумму, в пять раз меньшую, чем сперва.
В обед Пучков расплатился.
Когда Тальянову рассказали, как мчался по аэродрому, ревя и подпрыгивая, назойливый ишак, глаза генерала налились гневом... Но вдруг он отвернулся, расхохотался и сказал, что пусть разбирается сам Пучков.
В субботу Пучков вернулся с аэродрома рано.
— Это правда? — кинулась к нему Зина.
— Что правда?
— Как что? Не знаешь разве: в лагерь надо переезжать!.. — В ее голосе вновь прорвались резкие, «до-крымские» нотки.
— Правда, Зина.
— Еще не легче! Жили, жили и вот — на тебе: переезжать! Что стоят после этого слова вашего генерала?
Как всегда, спокойно и деловито Пучков разъяснил, что генерал тут ни при чем. К лагерной жизни вынуждают обстоятельства: поступил приказ о досрочном выполнении учебной программы. А это можно сделать, если курсанты и инструкторы не будут тратить времени на переезды из города на аэродромы и обратно.
Прежде, при старом начальнике училища, в лагерь выезжали каждое лето. А Тальянов, методист до мозга костей, считал, что курсантов нельзя перегружать сперва теорией, а потом практикой, и чередовал занятия на аэродромах с занятиями в учебных корпусах, что не требовало лагерей. Но после такого приказа ему ничего не оставалось делать, как воспользоваться лагерным опытом прошлых лет.
Спокойный тон Пучкова почти привел Зину в равновесие. Через час, беззлобно ворча, она стала складывать вещи в чемоданы и узлы.
Пучков радовался. Все-таки она была теперь куда податливее, чем в прошлом году. Тогда она встретила приказ о переезде, как весть об эвакуации.
— И о чем это думал ваш начальник? Из города!.. К черту на кулички. Да я там буду просыпаться от этого сумасшедшего гула! — возмущалась Зина. Тогда-то она и принялась умолять мужа перейти на службу в технический отдел, где офицеры работают «восемь часиков».
