Джута проснулась первой от ощущения, что ее стопы опустили в чан с горячей водой. Она выглянула из спального мешка и увидела, что лучи уже достаточно высоко поднявшегося над горизонтом солнца падали на то место, где были ее ноги. Металлического цвета спальный мешок сам по себе отражал солнечный свет, но камни под ним постепенно превращались в раскаленную сковороду. По мере того, как солнце двигалось к своему зениту, тень, в которой спали девушки, становилась все меньше и меньше. Люка, между тем, пока еще этого не замечала, потому что во сне, пытаясь свернуться калачиком, поджала ноги.
От движений Джуты Люка проснулась.
— Мммм… — промычала она. — Солнце встало… Пора вставать.
Люка бодро выскочила из мешка и поспешила к своему рюкзаку, из которого достала две пары больших солнечных очков.
— На, одень. — Люка протянула Джуте очки. — Днем фокосское солнце очень вредно для глаз и кожи, поэтому не снимай платок и очки. Ультрафиолет здесь отражается от песка — он может разрушить сетчатку. Прикрой лицо платком. — Люка посмотрела по сторонам. — Нужно найти другую тень — эта исчезнет через несколько часов.
— А когда прибудут спасатели?
— Сказали, что утром будут. За мной!
Медленным бегом Люка направилась вдоль скалы. Джута последовала за ней. Осмотревшись, Люка рассчитала движение солнца и выбрала подходящую тень. Девушка-призрак двигалась не очень быстро, но Джута все равно за ней еле успевала. Прыжки со скалы на скалу удавались Люке поразительно легко, и даже висевший за спиной рюкзак ей, казалось, не мешал. Когда же Джута оказывалась перед краем расщелины, которую Люка только что перескочила с легкостью, инстинкт самосохранения заставлял Джуту спуститься и преодолеть препятствие менее опасным способом. Люка, однако, порхала с камня на камень легко и бесшумно, подобно бабочке. Периодически она останавливалась и ожидала отстающую Джуту, которая, неуклюже перелезая препятствия, походила на маленького медвежонка. Так они добрались до высокой скалы, отбрасывающей большую тень.
Из-под скалы открывался вид на бескрайнюю фокосскую пустыню. Чем дальше от Змеиного каньона, тем мельче становились камни и где-то далеко, наверное, на расстоянии нескольких километров, они вообще исчезали, и пустыня становилась гладкой, покрытой волнистыми дюнами. Казалось, что где-то совсем далеко пустыня плавно переходит в море, но на Фокосе этого быть не могло. На поверхности Фокоса не было ни грамма жидкой воды. Вся Фокосская вода была скрыта глубоко под землей, в многочисленных полостях коры планеты. Если хотя бы половина из присутствовавшей на планете воды попала бы на поверхность, это привело бы к парниковому эффекту, и превратило бы Фокос в кипящий котел со среднесуточной температурой около трехсот пятидесяти градусов выше точки замерзания воды.
