Тельма Толливер вряд ли будет этому рада.
Дункан тоже. Но какое ей дело до того, будет или не будет рад Дункан? Он неделю не давал ей жить!!! Требовал, чтобы она уехала!! Обвинял в мошенничестве! Поцеловал ее. Привел в восторг…
Шарлотта допила херес. Поздно дуть на воду. Если она позвонит сейчас Барнаби, то он заподозрит что-то неладное. Ладно уж, Тельма, скорее всего, поймет ее. Но что будет, если она разозлит Дункана Толливера еще больше?!
Громкий стук в дверь заставил Шарлотту вздрогнуть. Она впустила в дом Питера Барнаби, фотографа из газеты, которого он привел с собой, и испуганную женщину средних лет, записавшуюся на полуторамесячные курсы южной сельской кулинарии.
В семь тридцать пять все были в сборе, и Шарлотта повела свой кружок наверх, рассказывая по дороге легенду библиотеки Толливер-хауса. На этот раз ноги сами несли ее, хотя она и не хотела в этом признаваться, убеждая себя, что ничего смешного во всем этом нет. Открывая раздвижную дверь, она решила больше не говорить, что еще не заходила в библиотеку. Пусть увидят все сами, решила она.
В библиотеке было тихо, мирно тикали часы в стиле ампир, генерал поглядывал с портрета над камином. Шарлотта рассказывала об обстановке, с беспокойством ожидая появления личности в военной форме, кожаных сапогах и с саблей на боку, а ее гости начали проявлять нетерпение. Фотограф вышел, Питер Барнаби нахмурился и стал подозрительным.
Сжав кулаки в карманах фартука, Шарлотта решительно отвела всех снова вниз и начала урок кулинарии. Она сказала вступительное слово и быстро перешла к теме занятия — разные сорта южного хлеба.
Ученицы были так довольны своим первым занятием, что Шарлотта даже чуть не забыла о приглашенном журналисте. Барнаби сверкал глазами из-за бороды, как из-за забора, барабанил пальцами по колену, выходил вместе с фотографом, съел больше всех хлеба, испеченного по рецепту мисс Толливер, а когда ученицы ушли, подошел к Шарлотте.
— Вас спас ваш хлебушек и ежевичный джем, барышня… — прорычал он. — В следующий раз заморочьте голову кому-нибудь из раздела домоводства, ясно? Потому что я и строки не смогу написать о ваших кулинарных курсах.
— Но…
— Не стоит извиняться, детка. Я давно занимаюсь бизнесом — и все равно попадаюсь как болван, когда вижу хорошенькое личико. Я уж и не надеюсь поумнеть, но кто знает…
Не обращая внимания на возражения Шарлотты, он ушел.
Она с грохотом захлопнула дверь и со злостью лягнула ее. Проклятый Дункан Толливер! Шарлотта взбежала по лестнице наверх, обыскала библиотеку, все смежные с ней комнаты и заглянула даже "в одно местечко", как до сих пор называла туалетную комнату Тельма. Никого. Только запах сигар. Она обругала портрет голубоглазого генерала и спустилась вниз.
