— Почему они нас не убили? — шепнул в проходе Александру Андреевичу кто-то.
— Вы хоть и просидели тут полгода, но так и остались кретинами! Вам не понять, что такое «Возлюби врага своего»! Пока их смирение играет нам на руку. Пока оно продлило нам жизнь, хоть и минут на двадцать.
— Молчать! — прикрикнул конвой.
— Простите, — обратился Максим к окружавшим его людям, — а вы из того бункера в Москве?
— Из того. Ты был там? — ответил все тот же Иван Фролович, по всему, главный среди пленников.
— Был…
— А зачем спрашивал? Кстати, как зовут тебя?
— Максим. Да так спросил, чтобы удостовериться. Я же случайно туда попал. Метро взорвалось, и потайная дверь отошла. Я был в вагоне и убежал от огня вниз.
— Это уже интереснее. Мы подумали — ты один из них. Только из Москвы. Что они поставили бункер на сигнализацию — это понятно. Они схватили тебя. Почему не застрелили?
— Я инженер. Горный инженер. Теперь понимаю, почему меня не расстреляла ФСБ. Остальных бандитов убили.
В головах сотрудников спецслужб зрел план вселенских масштабов. Предполагалось создать в полной тайне от всех гигантский алмазодобывающий рудник, который при успешном исходе «операции» способен был озолотить всю верхушку организации, которой теперь принадлежало подземелье Соловков. При исследовании системы на северо-востоке нашли еще один недостроенный гигантский грот, обозначенный на плане 1912 года пунктиром. Здесь, видимо, тоже планировалось разместить переработку — поближе к основным добывающим штольням, которые расходились от «окружной» галереи, символической границы старых бессистемных выработок. По размерам он должен был совпадать с тем, где жили «монахи», — традиция называть так людей из московского бункера успешно прижилась и в сленге спецслужб. На окраине поселка Соловецкий был приобретен обширный участок земли, на котором за один сезон вырос могучий фундамент огромного будущего особняка, как значилось по всем документам, с большими воротами подземного гаража, как будто там собирались хранить грузовики. Под гранитной плитой, до которой доходил подвал этой «дачки», за глухим высоким забором как раз проходила крайняя окружная галерея подземной системы. В этом месте первыми начались работы под руководством новых хозяев. Галерея под домом была расширена до размеров небольшого грота, от которого прямо к недостроенному огромному помещению был проложен широкий тоннель. Снизу начали крошить гранит. Новый вход в подземелье должен был отвести основные очаги деятельности от ненадежного входа под мельницей, который при интенсивных работах все же мог быть замечен сверху.
