Рэйчел и Антония уже три недели путешествовали по Европе. И через неделю собирались улетать из Барселоны домой. Рэйчел принялась рассказывать о маленьком канадском городишке, в котором жили обе девушки, а Антония беспрерывно встревала и поправляла ее. Я слушал и почти ничего не говорил. Мне нравилось быть рядом с ними.
Посетители постепенно разошлись, Луиш, подняв стулья на столы, подметал пол. Потом подошел к нам.
— Это наш друг, — объяснила Рэйчел. — Он тоже пойдет на дискотеку.
Луиш сказал, что тут недалеко. По-английски он говорил с сильным акцентом и с трудом подбирал слова.
— Какой низкий голос, — сказала Рэйчел и рассмеялась. Она спросила Луиша, много ли у него тестостерона. Тот не знал, что это такое.
— Topo, — пояснила Рэйчел. — Ты — бык?
Антония сказала, что Рэйчел пора бы угомониться. Она же пьяна.
— Ты — бык, я — телка, — не унималась Рэйчел.
Луиш вопросительно смотрел на нее.
— Ты — Тарзан, я — Джейн, — сказала Рэйчел.
— Тарзан, — кивнул Луиш. — Пойдем.
Луиш сказал, что покажет нам лучшую дискотеку Лиссабона. Шел он очень быстро, и мы едва поспевали за ним. Чертили зигзаги по узким улочкам, и в скором времени я перестал понимать, где мы находимся. Рэйчел рассказывала о своем приятеле, служившем пилотом в ВВС.
— Вот у кого совершенно низкий голос, — сказала она. — Как будто пропеллеры гудят.
Я спросил Антонию, есть ли и у нее приятель. Она покачала головой. В Монреале она начала учиться недавно и никого там не знала.
— Антония разбила сердце своему парню, — сказала Рэйчел.
— Чушь, — ответила та. — Он никогда не был моим парнем.
— Эй, Луиш, — окликнула португальца Рэйчел, — slow down![4]
Через полчаса мы наконец оказались у цели. Перед нами было маленькое, неприглядное заведеньице. Луиш знал охранника, но нам пришлось заплатить за вход до смешного высокую сумму.
На дискотеке было темно, освещалось только возвышение танцпола. Никто не танцевал, но за некоторыми столиками сидели люди. В основном мужчины. Громко играла музыка. Мы сели у барной стойки, заказали выпивку и начали болтать. Луиш был немногословен. Внезапно он поднялся, вышел на танцпол, повернулся к нам спиной и принялся танцевать перед висевшим на стене зеркалом. Я посмотрел в зеркало и увидел его серьезное, сосредоточенное лицо. Мне казалось, он смотрит себе в глаза. Танцуя, он повторял одни и те же резкие, агрессивные движения. Я пригласил Рэйчел потанцевать. Антония осталась у стойки в одиночестве.
Я уже был навеселе, но, пока шел до танцпола, успел протрезветь. Мы долго танцевали с Рэйчел, глядя друг на друга, а Луиш все любовался своим отражением в зеркале. Примерно через полчаса он заявил, что тут скучно, а он знает места поживее. Антония сказала, что ей пора спать. Рэйчел что-то прошептала подруге на ухо, а потом тоже сказала, что хочет на боковую. И засмеялась.
