* * *
Лайза попробовала повернуться, но что-то ей мешало. Боже мой, где она? Стараясь проснуться, она потянулась и глубоко вздохнула. Кто-то жарил бекон. Это не Джилиан — она не может даже воду вскипятить. Лайза открыла глаза и прямо перед собой увидела спинку собственного дивана. Почему она спала здесь? Она вообще не помнила, как уснула. Сначала в исступлении носилась по кухне и что-то кричала, а Вайет старался ее успокоить… Вайет! Она скатилась с дивана, отбросила с лица волосы и на цыпочках прошла на кухню. Шериф сидел за столом, перед ним лежала газета, а рядом стояла чашка с кофе и тарелка с беконом. Когда она вошла, он поднял глаза, продолжая пить кофе.
— Ты пробыл здесь всю ночь?
Потянувшись за кусочком бекона, он ответил:
— Всю ночь я провел на диване в офисе, где сторожил тех двух нарушителей порядка. Жены приехали за ними где-то с час назад. Честно говоря, я решил, что суд — это пустяки в сравнении с тем, что им устроят дома.
— А где Джилиан?
— Недавно уехала. Они с Люком сегодня красят кухню. Жених очень взволнован.
Стараясь стряхнуть с себя остатки сна, Лайза вдруг поняла, что абсолютно ничего не слышала: ни как уехал Вайет, ни как вернулась Джилиан. Наливая себе кофе, она заметила:
— Это ж надо было вчера так отключиться!
— Зато сегодня вон какая отдохнувшая. А какая хорошенькая!
Лайза медленно обернулась, так и не донеся чашку до рта. О! Она знала, какой у нее распрекрасный вид: всю ночь спала в одежде, волосы взлохмачены, платье помято. Но… глядя в добрые улыбающиеся глаза Вайета, она и вправду почувствовала себя красавицей. Несколько успокоившись, Лайза спросила:
— Может, тебе пожарить яичницу?
Вайет сложил газету и медленно поднялся.
— Я не могу дольше оставаться. Мне нужно отправить отчет и съездить к хозяину того бара, в котором вчера была драка.
— Понимаю, — хотя на самом деле она ничего не понимала: если ему нужно уезжать, то зачем он приехал?
Как будто прочтя ее мысли, Вайет пояснил:
— Я вчера кое о чем спросил тебя, а ты так и не ответила.
— Боюсь, что вчерашний вечер был несколько напряженным… А о чем именно?
Вдалеке зазвонил церковный колокол. Вайет подошел поближе.
— Я спросил — какой твой любимый цвет?
Голова у нее слегка закружилась.
— Голубой, — прошептала Лайза. — Мой любимый цвет — нежно-голубой.
И когда губы Вайета коснулись ее губ, она обняла его и поцеловала в ответ, охваченная непередаваемой радостью. Он поднял голову и перевел дыхание. Чувствуя себя притягательной и желанной, она коснулась пальцем его подбородка. Он прошептал:
