— Да, я ходила на свидания… наверное, с доброй дюжиной холостяков. Да, все они симпатяги, но любят говорить только о себе. Обо мне никто ничего не спрашивал… до сегодняшнего вечера. А сегодня все просто горели желанием узнать о моем прошлом. «Каково это — жить на улице? Чем ты питалась?» — подразумевая: «Небось продавалась, чтобы купить еду?» Да лучше украсть, чем торговать собой! Боже мой! Как я хотела, чтобы кто-нибудь заинтересовался мной. Мной! Какой у меня характер, какой мой любимый цвет, какая песня мне нравится.
— Лайза! — тихо окликнул он.
— Но на это всем наплевать! Всем непременно надо разузнать про сутенеров и про…
— Лиз!
Лайза резко остановилась и медленно повернулась. Вайет по-прежнему стоял в дверях. Глаза его казались темными и бездонными.
— Какой твой любимый цвет?
Сердце ее сжалось, на глаза навернулись слезы.
— Никто не называл меня так раньше.
Он не спускал с нее глаз.
— А я буду…
Напряжение тут же исчезло, возмущение испарилось — буря в душе улеглась. Сердце ее билось спокойно, и только одна слезинка скатилась по щеке. Боже, как он смотрел на нее! В таких глазах легко утонуть.
Вайет предложил перейти в гостиную — расслабиться после трудного дня. Лайза согласилась, прошла в соседнюю комнату, зажгла торшер, стоявший рядом с диваном, и уютно устроилась на мягких подушках. Он сел рядом и начал рассказывать о сегодняшней драке в Мардо и о том, как он нашел Джереми Эвертса, прятавшегося в кустах у залива. Он описал выражение лица Клейта, когда тот узнал, что Хейли купалась голышом. Его голос обволакивал ее, утешая, успокаивая, убаюкивая.
— Можно я возьму пива, Лайза?
— Ммммм.
Вайет осторожно поднялся с дивана и, стараясь не шуметь, прошел на кухню. Он заглянул в холодильник. Так и есть — фрукты, овощи, молоко, остатки макарон и даже полбутылки шампанского, но никакого пива. Тихонько ступая, он вернулся в гостиную. Лайза сидела, положив голову на спинку дивана, — глаза закрыты, дыхание ровное. Усталость взяла свое. Даже когда Вайет, взяв Лайзу за плечи, осторожно уложил ее на диван, она не проснулась. Рука его нечаянно коснулась ее груди. Он замер, ему казалось, что он слышит биение собственного сердца.
Наконец Вайет с трудом оторвал от нее взгляд, провел рукой по волосам, ругая себя за то, что нехорошо так рассматривать спящую женщину. Он укрыл ее мягким пледом, лежавшим рядом на диване. Лайза вздохнула во сне и устроилась поудобнее. Прядь волос упала ей на лоб — темная полоска на золотистой коже, на щеке тень от длинных ресниц, лицо спокойное и безмятежное. Вайет выключил свет и стал осторожно пробираться к входной двери.
