Закрыв на ключ одну из комнат зоны "В", где ее прописали на время летней сессии, Алена поставила банку лечо на стол.
- Не бери меня ты замуж, я тебе и так уж дам уж.
- Кроме шуток, - сказал он, глядя, как она снимает юбку, оставаясь в белых трусах.
- Тогда открой мне банку.
Она сняла свою полосатую рубашку с короткими рукавами. Все это она повесила в пустой шкаф. Взяла алюминиевую вилку, села с ногами на стул и раскрыла в ожидании американскую книжку On Investigative Journalist*.
* "О журналистике дознания" (англ.)
- Черт!
Отбросив нож, он вынес руку под холодную воду. Прислонившись к косяку, Алена скрестила свои ноги.
- Банку без крови открыть не может. Тоже мне муж.
- Я серьезно.
- Не смеши меня. Советский брак? Для этого я слишком люблю свободу.
Белый "мерседес" у подъезда был окружен зеваками, которые пугливо обернулись на Александра. Он взлетел. В прихожей пара чемоданов.
- Инеc?
Молчание. Он взял топорик и открыл дверь в гостиную. Инеc сидела за столом с его пишущей машинкой.
- Я не одна...
Высокий мулат поднимался навстречу с протянутой рукой.
- Анхель.
Александр положил топорик на журнальный столик и ответил на рукопожатие. Глаза Анхеля прожгли его насквозь. Они сели друг напротив друга. Анхель протянул руку к топорику:
- Можно? - Попробовал лезвие. - Китайский?
- Советский.
Инеc поднялась.
- Кофе?
Не оборачиваясь, он кивнул. Мулат добавил, чтоб покрепче, и отложил топорик. Глядя, как Александр вынимает пачку "Явы", он расстегнул льняной пиджак и вынул пару серебристых баллончиков.
- Гавана. Бери-бери.
Александр отвинтил, в ладонь выпала черная сигара.
- Дай я тебе...
Гильотинкой на цепочке мулат обрезал ему кончик, потом себе. Прибор он заложил в прорезь у пояса.
Спички у Александра были свои.
- Кастро и Сартр! - Инеc расхохоталась. - С такими же сигарами на фотографии...
Они молчали.
Она перестала смеяться.
- Кофе кончился. Я спущусь?
Хлопнула дверь.
Они пускали друг на друга дым.
- Тянется хорошо?
- Нормально, - ответил Александр, чувствуя, что легкие спекаются, как кокс.
Мулат перешел к делу:
- Как говорят ее французы, сэ ля ви. Извини, что я пришел. Наверное, не надо было.
- Ничего.
- Я к ней серьезно относился. Че? Я готов был даже жить с ней в мелкобуржуазной Франции. Жениться собирался... Скажи мне, ты серьезно к ней относишься? Потому что она к тебе серьезно.
- Откуда ты знаешь?
- Че, она мне сама сказала. Какие у тебя планы?
- Планы... - Александр откашлялся. - Через два месяца у нее виза кончается.
