В этот момент Кэрри стала действовать. Ей очень хотелось опуститься на колени и делать для него то, что он только что делал для нее в лимузине. Целовать его, зная, что он смотрит на нее, так же как она смотрела на него, прижимая его голову к своим бедрам.
Она крепко схватила его за талию и развернула так, что он был прижат к стене. Где-то в глубине квартиры продолжал звонить телефон. Кэрри начала расстегивать брюки Трента. Оба тяжело дышали. В этот момент включился автоответчик:
— Мистер Тенфорд, это детектив Макгрей. Прошлым вечером вы забыли в полицейском участке свой карманный компьютер. Когда приедете за ним, пожалуйста, загляните ко мне. У меня есть к вам еще пара вопросов об этом письме и, — небольшая пауза, — о времени, проведенном вами с мисс Эндикот.
После отбоя Кэрри отступила назад, подтянула наверх платье, чтобы прикрыть грудь:
— Кто такой детектив Макгрей?
— Никто, — Трент поцеловал ее, стараясь вернуть к ласкам.
Но Кэрри не реагировала на его усилия. Ее кожа стала прохладной за считанные секунды:
— Он говорил о Мэри Эндикот?
Поняв, что их игра закончена и ничего уже не удастся вернуть, Трент вздохнул и сказал:
— Да.
Казалось, она задохнется от волнения:
— Так вот где ты был вчера ночью! В полицейском участке.
— Кэрри, успокойся.
— И тебя допрашивали по поводу ее смерти?
— Да…
— Но ведь это было самоубийство? — в панике выкрикнула она.
— Они в этом сейчас не уверены.
— Что? О боже… И ты подозреваемый? — Ее сердце бешено колотилось.
Трент стоял в холле квартиры. Десять минут назад, вот здесь, на этом самом месте, он был счастлив со своей женой. А сейчас Кэрри смотрела на него обвиняющим взглядом, готовая верить в самое худшее. Но когда он заговорил, он сумел держаться холодно и спокойно:
— В полицию вызывали несколько человек из дома.
— Меня не вызывали, — с негодованием парировала она.
— Ты ее не знала.
— А ты знал?
— Да.
— Ты ведь встречался с ней, да?
Он поднял вверх руки.
— Боже мой, — ему горько и неприятно было говорить на эту тему, — два раза. Ничего не было.
Но, очевидно, Кэрри думала иначе.
— Если бы ничего не было, тебе бы не звонили из полиции и не вызывали в участок посреди ночи, — она наклонила голову набок. — Что все это значит? В участок — ночью? Должно быть, очень важные обстоятельства…
Трент чувствовал, что теряет терпенье. Почему он не сказал о письме? Все сразу стало бы просто и ясно.
Возможно, потому, что с женщинами ничего не бывает просто, особенно с этой женщиной. У него было неосознанное подозрение, что Кэрри не хочет верить ни единому его слову.
