Любовь против мести - Лора Райт

— Женщина-конгрессмен Фишер звонит по второй линии, Дерек Мид все еще ждет на третьей линии, а Оуэн Уинстон — на четвертой, — сообщила пожилая секретарша Клэр своему боссу Маку Валентайну, развалившемуся в кресле в современном и роскошно меблированном кабинете.

Клэр работала у Валентайна уже восемь лет и очень любила наблюдать за ним в те моменты, когда он готовился уничтожить какого-нибудь конкурента. Она считала его безжалостным, неустрашимым бизнесменом и иногда даже называла черногривым, чернооким демоном, испытывающим своих служащих.

Мак улыбнулся. Его секретарша была права. Если служащие не соответствовали его высоким требованиям и не справлялись с работой, то он сразу же увольнял их.

Клэр посматривала на Мака, будто ребенок, ожидающий десерта.

— Мистер Уинстон говорит, что звонит вам уже второй раз, сэр.

Он взял телефонную трубку.

— Скажите женщине-конгрессмену и Миду, что я им скоро перезвоню. И хорошенько закройте за собой дверь.

— Конечно, сэр, — сказала явно разочарованная Клэр и вышла из кабинета.

Мак откинулся на спинку кресла.

— Слушаю вас, Оуэн.

— Наконец-то! — раздался раздраженный голос собеседника. — Я ждал уж слишком долго. Что вы хотите от меня?

Услышав дрожь в голосе пожилого Оуэна, Мак почувствовал удовлетворение. Он повернулся в кресле, чтобы видеть в окно небо Миннеаполиса.

— Я не стану терять время, спрашивая, зачем вы все это делаете.

— Не понимаю.

— Я также не буду вынуждать вас признавать очевидное, — сказал Мак. — Вы стараетесь подорвать репутацию конкурирующей фирмы, и все потому, что выдохлись и потеряли деловой нюх.

Мак уже представлял, как мрачнеет лицо Оуэна.

— Вы не понимаете, о чем говорите, Валентайн…

— И что еще вам остается? — холодно продолжал Мак. — Вот вы уже начали паниковать, Оуэн.

— Что за чушь! — пробормотал Оуэн.

Мак продолжал, будто не слыша собеседника:

— Уважающий себя бизнесмен должен признать, что устал, и удалиться от дел. По утрам ему следует играть в гольф, а после обеда сладко спать.

— Уважающий себя бизнесмен, Валентайн, — Оуэн горько рассмеялся, — не стал бы предоставлять наиболее выгодные условия сделок привилегированным клиентам, а именно длинноногим и пышногрудым особам.

— Я могу привлечь тебя к суду, Уинстон.

— Ты с твоим острым умом не допустишь, чтобы эти мои слова стали известны суду, поэтому процесс надолго затянется. А это еще хуже отразится на твоей репутации.

Мак несколько мгновений собирался с мыслями, потом заговорил поразительно спокойным голосом: