Испокон веку считалось — немалую роль тут сыграло религиозное учение о переселении душ, — что Верхний Мир похож на Мир. Однако полностью исключить возможность того, что он по какой-то причине может оказаться непригоден для жизни, было нельзя.
И еще одно… А вдруг Верхний Мир обитаем?
Если так, то какие из себя верхнемирцы? Строят ли они города? И как поступят, увидев спускающийся с неба инопланетный корабль?
Неожиданно Толлер осознал, что в гондоле царит ледяная стужа.
— Замерз до полусмерти, капитан, — пробормотал Фленн, пытаясь выдавить улыбку. — Вам не кажется, что не мешало бы чем-нибудь согреться?
— Казаться-то кажется, 40… Почему температура упала так резко? Ну да! — Толлера словно осенило. — Мы ведь выключили горелку и тем самым лишили себя тепла от баллона. Что ж, придется поддать жару. Кристаллов у нас много, однако…
— Однако при спуске могут возникнуть проблемы, — мрачно докончил Завотл.
Толлер закусил губу: он снова столкнулся с трудностями, которых ученые не предусмотрели. Чтобы снизиться, требовалось постепенно избавиться от горячего воздуха. Однако этот самый воздух жизненно необходим для экипажа. Как же быть? Продолжать полет или вернуться?
Может, разумнее повернуть обратно? Ведь они уже получили массу ценных сведений, которые обязательно нужно доставить на родную планету…
Толлер повернулся к Рилломайнеру, негромко стонавшему в пассажирском отсеке:
— Эй, лежебока! Ты, кажется, хотел занять мозги работой? Так найди способ отвести часть тепла от выхлопа двигателя в гондолу.
— Как же это сделать, капитан? — Рилломайнер явно заинтересовался.
— Не знаю. Ты механик, тебе и карты в руки. Хватит валяться, точно боров в луже.
— Капитан, а вы не боитесь, что наш пассажир обидится? — лукаво поинтересовался Фленн.
— Кончай болтать и займись делом. У тебя найдется нитка с иголкой?
— Конечно, капитан, сколько угодно. Маленькие иголки, большие иглы, а нитками и шпагатом можно оснастить парусное судно.
— Тогда опорожни несколько мешков с песком и сшей нам костюмы из мешковины. Не забудь про перчатки.
— Положитесь на меня, капитан. Я одену всех, как королей. — Весьма довольный тем, что наконец-то ему нашлось дело, Фленн, насвистывая, направился к ящику со своими принадлежностями.
На пятый день полета, незадолго до малой ночи, прибор показал высоту в 2600 миль и нулевую силу тяжести.
Четверо путешественников сидели на плетеных стульчиках, протянув ноги к теплому основанию реактивной камеры. Они кутались в грубые одеяния из мешковины. Над людьми витали вырывавшиеся из четырех ртов облачка пара. В темно-синей бесконечности, наобум прокладывая дорогу между звездами, мелькали метеоры.
