Расстояние между отдельными следами было значительным, причем отпечатались только носки обуви.
— На цыпочках! — передразнил Пилипенко. — Это ж первый курс юрфака. Такие следы оставляет бегущий человек.
— Все трое бежали?
— Именно.
— Значит, их комната пуста.
— Я не уверен, — сказал следователь, вытаскивая пистолет.
Жаров заметил, что он не снял свой табельный с предохранителя — это значило, что интуиция подсказывала ему опасность средней тяжести.
Дверь дома была приоткрыта на два пальца, дверь комнаты жильцов — настежь. Пилипенко предостерег Жарова ладонью, а сам осторожно заглянул в комнату. Стоя у стены коридора, Жаров увидел, что там далеко не все в порядке.
— Чисто! — сказал следователь, имея в виду, конечно, что в комнате нет людей.
Живых людей. Когда Пилипенко щелкнул выключателем, свет стеклянной люстры с мерцающими висюльками озарил довольно жуткую картину. Сначала Жарову показалось, что убитая — маленькая девочка. Она сидела на полу, прислонившись спиной к дивану и широко раскинув ноги в белых колготках. Вся ее грудь была в крови — очевидно пуля перебила аорту.
— Не мучилась, — проговорил Жаров с непроизвольной радостью.
Следователь дико глянул на него, вывернув голову из-за плеча. Жаров присмотрелся к убитой. Это была взрослая женщина, судя по размерам ее груди. В то же время нельзя сказать, что она — карлица: совершенно нехарактерное для карлицы лицо. Точно! Это было лицо девочки — вздернутый носик, пухлые щечки…
— Чего ж это такое делается! — воскликнул Степаныч.
— Молчите! — оборвал его Пилипенко.
Он прикоснулся к телу и резко поднял голову.
— Она еще теплая. Убийца ушел недалеко.
Пилипенко щелкнул предохранителем.
— Идешь со мной? — кивнул он Жарову.
— Конечно!
— В случае чего, я тебя не звал, скажешь — сам напросился.
— И я пойду! — встрепенулся Степаныч.
— Оставайтесь на месте! Будете ждать подкрепления и покажете ребятам дорогу, — добавил он, будто и впрямь рассчитывал на помощь старика.
Жаров понял: следователь просто хотел занять чем-то Степаныча, чтобы тот не думал, что им вообще уж пренебрегают. Пилипенко вытащил мобильник и коротко сообщил адрес.
— Как ты узнал? — спросил Жаров, — ведь следы у крыльца принадлежат троим.
— Трое жильцов, — объяснил Пилипенко, уже выходя из комнаты, — это две женщины и мужчина. А следы — двое мужчин и женщина. И они не убегали все трое от какой-то опасности. Двое убегали от одного.
17
Эти люди действительно бежали, кто-то из них даже упал в конце площадки, разметав снег. Площадка заканчивалась обрывом в сторону города. Пилипенко остановился на краю, осматриваясь.
