Поймав его, Шики широко взмахнула рукой. Так, что ножны слетели, обнажив сверкающую сталь клинка. Смерив взглядом копошащийся у ног труп, сумевший с тупым упорством подняться на колени, она с презрительной легкостью пронзила его глотку.
Тот мгновенно замер — это был смертельный удар. Но в следующий миг…
— Дурочка, нужно было располосовать его на части!
Испуганный крик магички запоздал — то, о чем она хотела предупредить, уже случилось.
Стоило Шики пронзить шею трупа, как из него выхлопнуло облачко дыма. Оставив изломанную скорлупу, дым заметался, точно в панике, а потом стремительно прянул на Шики и всосался в ее тело — в мгновение ока.
Колени ослабли, девушка бессильно опустилась на землю.
Бродячие души, неспособные захватить тело жертвы, пока та была в сознании и сопротивлялась, воспользовались неожиданно представившимся шансом — стоило Шики впасть в боевой экстаз. Охватившее ее упоение убийством заставило полностью потерять себя и сыграло дурную службу. Призраки проскользнули в нее и перехватили власть над телом.
— Дурочка, споткнулась в самом конце…
Магичка бросилась к ней, но замерла на полушаге, видя, как рука Шики поднялась механическим и чужим, но красноречивым движением.
Сигнал был понятен — не приближайся.
ело Шики неловко, будто через силу, перехватило рукоять ножа обеими руками, обратив сверкающий клинок к своей собственной груди.
В опустевших, безучастных глазах внезапно вспыхнула прежняя решимость, губы сжались.
Отточенное острие коснулось груди.
Нет. Ее воля и ее тело — она не позволит какому-то несчастному призраку забрать их.
— Я… не поддамся, — сосредоточившись, прошептала Шики, ища внутренним взглядом смерть проникшего в ее тело врага. Да, вот крадется эта мерзость.
Клинок был готов пронзить тело Рёги Шики, но смерть, которую он нес — эта смерть была предназначена не ей. Клинок не нанесет раны, он уничтожит свившиеся в клубок бродячие души — Шики собрала всю свою волю, чтобы сделать именно так. С ее губ сорвался отчаянный и грозный выкрик:
— Моя слабость — пусть она умрет!!!
Рёги Шики не будет вашей.
Клинок скользнул в ее грудь необычайно легко и беззвучно.
Она вырвала сверкающий серебром клинок наружу.
Крови не было. Только боль напоминала о том, что Шики только что пронзила себя ножом.
Резкое ритуальное движение — клинок свистнул по дуге вниз и прочь, словно стряхивая грязные брызги чужой души.
— Что ты там такое говорила? Про то, что можешь научить меня пользоваться этими глазами.
