— Прошу, садитесь. Простите, что начали без вас. С дороги мы проголодались.
Судя по всему, это был дядя Люциуса, Василе. Властными манерами он походил на своего племянника, но старшему Владеску недоставало изящества, обаяния и лукавого огонька в глазах. Василе казался извращенной копией Люциуса. Люциус притягивал, а от Василе исходили отталкивающие волны. Меня замутило от мысли, что чудесный, очаровательный Люциус находится во власти этого человека, боится удара его кулака.
— Сядьте, — снова приказал Василе.
Мы повиновались. Официантка протянула нам меню и с жалостью посмотрела на нас, словно мы были заложниками.
— Вы будете это? — Она показала на блюдо с мясом, не зная, как его назвать. — Или возьмете что-то еще?
— Три салат-бара. — Мама заказала за нас всех и вернула меню официантке, пытаясь сохранить самообладание.
За столом оставался один пустой стул.
Дверь открылась, и в зал вошел Люциус. Я ожидала, что он, как прежде, наденет бархатный плащ и черные бриджи, но он выбрал футболку и джинсы. В его внешнем виде чувствовался вызов. Люциус медленно обошел вокруг стола, вежливо пожимая всем руки:
— Дядя Василе. Дядя Теодор…
Вампиры неохотно отрывались от кровавого пиршества и отвечали на рукопожатие. Люциус сел и подмигнул нам. Было заметно, что он нервничает.
— Он напуган, — прошептала мама мне на ухо.
— Я тоже, — сказала я. — Ты с кем-нибудь из них в Румынии встречалась?
Мама еле заметно кивнула:
— Мне знакомы два-три лица… но это было так давно…
— Ешьте, — приказал Василе, указав на нас вилкой. — Потом поговорим.
Мои родители направились за салатами, и я последовала за ними. Хотя я не смотрела на мясо, стейки манили меня. Запах крови… его нельзя было не почувствовать. Несмотря на страх за Люциуса и за всех нас, запах крови манил. Меня охватило раскаяние — слишком уж неподходящим был момент.
Когда мы вернулись, стало понятно, что наш приход прервал жаркий, хотя и приглушенный спор. На блюде оставалась гора мяса, однако тарелки унесли. Все смотрели на Люциуса, который словно окаменел.
— Обязательно ли Пэквудам присутствовать?
Мы стояли, крепко сжав тарелки с салатом, ожидая вынесения приговора. Я не знаю, что бы мы сделали, прикажи нам Василе уйти.
— Да. Они должны остаться, — произнес он.
Мы сели и поставили на стол тарелки, которые громко стукнули о столешницу во внезапно наступившей тишине.
— Ешьте, — снова приказал Василе.
Я проглотила лист салата и отодвинула тарелку — кусок застревал у меня в горле.
