И начинает странный танец. Шаг в сторону, назад. Крылья складываются, становясь похожими на усыпанный крюками шест, со звенящим хлопком раскрываются. Теперь шаг в другую сторону, вперед…
А вот Вилдор стоит неподвижно. И руки у него пусты.
Я хватаюсь за браслет на левой руке, собираясь его сорвать: ни один турнир не стоит жизни этого даймона, даже несмотря на то, что у меня все чаще возникает желание избавить этот мир от него. Но мое движение осторожно останавливают.
– Это будет увлекательное зрелище. – Голос Кадинара я не могу спутать ни с одним другим.
– Он же безоружен, – пытаюсь я образумить своего любимца, но тот только издает странный булькающий звук, очень похожий на смех.
Язвительный смех.
– А нашему господину оружие ни к чему. Он сам оружие. Да к тому же непобедимое. Ты думаешь, почему его мать сделала все, чтобы не ему досталась власть на Дариане?
– Ты хочешь сказать… – не оглядываясь на стоящего за спиной даймона, продолжавшего удерживать меня за руки, начала я.
Но тот не дал мне закончить вопрос.
– Смотри сама. И запомни, этот бой – результат твоего упрямства. Похоже, Вилдор решил, что, если словами тебя убедить не удается, придется доказывать грозящую тебе опасность другим способом.
– Так это… – возмутилась я, пытаясь вырваться из весьма бережного, но при этом очень жесткого захвата.
– Этот повод просто оказался очень удачным, чтобы им не воспользоваться, – перебил меня Кадиран.
Я была готова ему поверить, но определенные сомнения у меня все-таки остались.
Правда, длились они недолго.
Движения Вилдора я не заметила. Впрочем, самого боя – тоже.
Кадинар резко отступил в сторону, уводя меня за собой, когда из черно-бело-серебристого клубка, подобием которого стали два сцепившихся тела, вылетел меч. Потом в тишине леса раздался рык, который я и хотела бы с чем-нибудь сравнить, но ничего подходящего не нашла. Затем второй, не столь громкий, но от этого не менее ужасающий. А еще через мгновение картинка перед моими глазами смазалась, став похожей на размытое в воздухе черно-белое пятно.
И от стремительности этого, от неуловимости, от жестокости, с которой проходила схватка, у меня замерло сердце.
Все, что я знала о даймонах, о бывшем ялтаре Дарианы, о вторжении, которое теперь кажется лишь жалкой пародией развернувшегося передо мной представления, осыпается серым пеплом осознания. Нам повезло, что у Вилдора в отношении Лилеи были совершенно иные планы.
Ну а я сама… Я сама…
