Аннэ не лезла в дела Элильяра, предпочитая как можно реже бывать в столице. Отец отказывался знать о многочисленных любовниках, греющих ее постель. И только когда погиб наследник, он поставил условие – рождение еще одного сына.
Но об этом мне стало известно не так давно. И не от него.
– Нелегко рассказывать о своих ошибках, цена которых столь высока, – усмехнулся он. Невесело.
– Мне не стоит спрашивать об этом? – уточнил я, пытаясь быть тактичным. Ксандриэль вполне мог отправить меня за ответами к отцу.
К счастью, мои опасения не подтвердились.
– Их брак стал условием договора между ним и тогдашним главой рода Там’Аринов. Маг Равновесия поддержал Элильяра, помогая ему остаться у власти, а твой отец взял в жены его дочь, красавицу Аннэ. Обряд провели скромно, ваши земли сильно пострадали во время вторжения даймонов, так что было не до торжеств. Да и из гостей были только я да Арх’Онт, тоже только что ставший повелителем. – Он старался говорить спокойно, но я видел, как подводила его выдержка. Похоже, события тех дней волновали его до сих пор. – В следующий раз я увидел их спустя то ли два, то ли три года. Я был удивлен, с какой нежностью смотрел твой отец на свою жену и с каким трепетом она следила за каждым его движением. Я им завидовал. Исподволь наблюдал за ними и мечтал, что когда-нибудь и я встречу женщину, для которой буду единственным мужчиной. Потом родился твой старший брат, потом сестра.
– А потом я. – Мое фырканье не было насмешливым. Так, только слегка разрядить обстановку.
– А потом на ваши границы напали орки. Элильяр, оставив Аннэ, которая носила под сердцем тебя, сам возглавил воинов. Его не было около четырех циклов. Все изменилось, когда он вернулся.
– Она узнала, что такое власть? – высказал я свою догадку, воспользовавшись короткой паузой.
И оказался прав.
– Внешне все выглядело именно так. Элильяр посчитал, что ее место, как и раньше, было не рядом с ним, а подле него. Вместо того чтобы воспользоваться способностями Аннэ, которая смогла сдерживать совет в отсутствие мужа, он напомнил ей, кто она и для чего рождена.
Если бы он знал, насколько несвоевременным был его рассказ. Услышь я его два года тому назад… Не думаю, конечно, что тогда это могло что-то изменить. Я просто не готов был принять то, что сейчас казалось единственно правильным.
– Что было потом? – Я обратил внимание на оговорку Ксандриэля, но посчитал, что смогу уточнить то, что меня заинтересовало, позже.
