Государь ждал сына с невестой, чтобы дать им свое благословение.
— Холостой Наследник — одно, а холостой Царь — совсем другое, Минни. — Он положил свою большую руку на ее маленькую ладонь. По знаку сын с невестой вошли. Императрица молча вытирала слезы шелковым платком.
— Ники, Алиса… — Наследник и его невеста встали на колени перед постелью умирающего. — Даю вам обоим мое благословение. Люби свою жену, Ники, до конца, как я любил твою мать. Держи честь, помни, кто ты. Служи Богу, России и своему народу и… будь твердым. Это твоя слабая сторона. Теперь идите… я очень устал.
20 октября на руках отца Иоанна Кронштадского 49-летний Император издал последний вздох. Пришли люди и сделали свою работу по подготовке тела к погребению. Государь выглядел, как живой. Через несколько дней после смерти Александра III немецкая принцесса Алиса Гессенская в маленькой дворцовой церкви была официально принята в лоно православной церкви. Все было так, как хотел молодой Царь, хотя злые языки сплетничали, считая, что можно было для приличия и подождать. Принцесса, которая готовилась стать императрицей России, ни слова не говорила по-русски.
Гроб с телом Императора прибыл в Москву и на день помещен в Успенском соборе Кремля, где венчались на царство все Романовы. Колокола 1600 московских церквей звонили, священники и дьяконы, по традиции басы, красиво пели. На «Вечной памяти» многотысячная толпа падала на колени. Около полуночи гроб был перевезен на вокзал и установлен в царском поезде. Началось последнее путешествие Императора. По всему пути, 615 километров от Москвы до Петербурга, стояли тысячи солдат с обнаженными шпагами и зажженными факелами. Правительство боялось нового выступления террористов, бомб.
— Дед моего отца путешествовал без всякой охраны, где хотел, в самых дальних уголках империи, — заметил новый Царь.
— Это были другие времена, Ники, — тихо сказала Императрица-мать. — А твой прадед вообще был железным властителем всей Европы.
Ранним утром поезд прибыл на Николаевский вокзал столицы. Министры и члены семьи, представители всех королевских дворов Европы и корреспонденты со всего мира встретили катафалк с гробом. Как и в Москве, собрались толпы народа, армия и полиция были повсюду. Процессия медленно продвигалась к Зимнему дворцу и далее, через Неву к Петропавловскому собору, месту захоронения Романовых со времени Петра Великого. В соборе тело лежало в открытом гробу три дня. На последней службе митрополит Петербургский долго говорил прощальное слово. Убитая горем вдова, покрытая черной вуалью, упала в обморок, крича: — Хватит же… хватит… — Ее с почтением увели.
