- Митя, очнись!
То ли крик мой,
то ли отчаяние,
с которым я
закричал, дало
такой результат,
но Митя снова
открыл глаза.
По его взгляду
я понял, что он
смотрит не на
меня, а куда-то
мне за спину.
Я снова обернулся
и увидел, как
ближайшая ко
мне женщина,
подхватив
лежавшую на
земле бутыль,
подбежала к
нам и, выливая
воду на ошеломленно
смотрящего
на нее Митьку,
неуловимо
знакомым голосом,
стала быстро
говорить:
-
Благослови,
Боже, и его тоже,
возьми, Пресвятая
Мария, водичку,
смой с него
уроки, прикосы!
Глаза завидные,
взгляды ненавидные:
Мужские, женские,
хлопячьи, девчачьи,
подуманы, посуланы,
погаданы, подделаны,
нашёптаны,
налеплены!
Возьми с него,
вода, все завиды!
Во имя Отца и
Сына и Святого
Духа! Аминь!
Я
лежал на земле
и смотрел на
женщину, мучительно
пытаясь понять,
как и откуда
здесь могла
появиться
Мария. Моя Мария,
моя невеста,
любимая, и самая
желанная женщина!
Она все говорила
и лила воду на
приходящего
в себя Митьку,
который заворожено
переводил
взгляды с Марии
на девушку,
испуганно
замершую в
нескольких
шагах от нас,
а я все смотрел
и
смотрел...
________________________________________________________________
...Мы
стояли возле
калитки и молча
глядели друг
другу в глаза.
Мне казалось,
что за прошедшие
годы она ничуть
не изменилась,
оставшись такой
же красивой
и хрупкой, как
тогда, когда
робко пригласила
меня на танец.
Мария не отрывала
от меня взгляда,
от которого
мне было одновременно
и неуютно, и
мучительно
приятно. Мы
никуда не спешили.
Татьяна, приехавшая
с ней, осталась
с не верящим
в собственное
счастье Митькой,
а мы с Марией,
не говоря ни
слова, дошли
до моего дома.
Нам не нужны
были слова - я
уже откуда-то
знал, что это
именно она была
той самой ведьмицей,
наложившей
на Митьку сильнейший
магический
приворот, от
которого чуть
не погибли мы
оба. Я также
знал, что после
того, как к ней
пришла Татьяна,
прося отворожить
несчастного,
готового на
самоубийство
парня, Мария,
внезапно что-то
почувствовав,
спросила ее,
где он живет.
И услышав название
села, навсегда
врезавшегося
в ее память,
заставила
испуганную
девушку поехать
с ней, чтобы та
показала ей
его дом...
Все
это я знал без
слов, каким-то
наитием получая
эту информацию,
лишь глядя ей
в глаза, и едва
прикасаясь
к ее руке. Наверное,
нам нужно было
многое сказать
друг другу, но
никто не решался
заговорить
первым. Мы продолжали
стоять, глядя
друг на друга,
совершенно
не замечая, как
светлеет
предрассветное
небо, скрывая
и звезды, и молодой,
только народившийся
месяц, которому
было еще очень
трудно понять
этих странных
людей...
