Анатоль Максимович несколько скукожился в измерениях и сказал «ой».
— Проснулся, значит, — сказала ему Мария.
— Доброе утро, — вежливо ответил Анатоль Максимович. — А что ты, Мария, здесь делаешь на моем вегикеле?
В ответ Мария остервенело набрала воздуху, до полной невозможности усилила прожигательность своих глаз, поэтому Анатоль Максимович поспешно добавил:
— Я тебя, Мария, просто так спросил, без неодобрения. Мне просто интересно, Мария.
— Я сопровождаю своего мужа в его непроходимой глупости, — ответила она, — чтобы удержать его от непоправимых поступков. Хотя, думаю, что у меня ничего не получится. При таком вот папаше…
На слове «папаша» Мария несколько подвзвизгнула и Анатоль Максимович понял, что сейчас кое-что начнется. С максимальной положительностью он поглядел на свою невестку и сказал ей очень вежливо и в то же время очень так, знаете, веско нижеследующие слова:
— Ты пока выйди, Мария, а? Я тут… Мне надо… мне надо сделать утреннюю гимнастику.
Обдав Анатоль Максимовича презрением, Мария ответила, подвзвизгивая уже практически в каждом слове:
— Представляю, что это за гимнастика. Я бы на твоем месте, тестюшка (вот за этого «тестюшку» тоже очень не уважал Анатоль Максимович общение с женой сына), насчет гимнастики уже и не беспокоилась; я бы на твоем месте, тестюшка, отговорила бы их всех и домой отправилась. А сам потом лети куда хочешь. Даже и лучше будет, если навсегда!
У Анатоль Максимовича от этих слов мелькнуло нехорошее подозрение.
— Погоди, Мария, — сказал он Марии. — Не спеши с выводами. Объясни толком, от чего я должен вот эту вот компанию отговорить? Разве у нас с тобой, с Тимом, с его друзьями и их родственниками не увеселительная прогулка по Глубокому Космосу, на которую вы же меня и подбили?
В этом месте Мария сказала замечательно мудрую фразу, которую Анатоль Максимович по достоинству как следует и не оценил — потому что был спросонок, наверное. Она сказала ему:
— Пить надо меньше, тестюшка! — и добавила тут же. — Вспомнил! Прогулку мы уже давно закончили. И даже две! Теперь у нас поход.
Во всех внутренностях Анатоль Максимовича появилось мокрое, холодное и удивительно противное полотенце.
— И… куда? Этот вот поход… он куда, скажи мне, Мария?!
— Так бы и убила старого идиота! — обоими кулаками ударив себя по бедрам, громким голосом ответила ему невестка Мария. — Сманил лучших людей и сам спьяну не помнит куда!
— А что, уже утро? — вмешался с полу не до конца решивший проснуться Боб Исакович.
