После Слэпдауна, она знала, что нужно сделать. Теперь все стало на свои места. И прием, оказанный ей в родном городе Бриндона, и встреча с Мэлори. Перст судьбы указывал на то, что пора отбросить колебания и принять окончательное решение. Откладывать больше нельзя. Сегодня вечером она объявит ему свое решение.
Брайни ощущал приближающийся шторм. Со вчерашнего дня Дориан замкнулась, и он не мог заставить ее разговориться.
— Может, тебе стоит принять таблетку от головной боли? — спросил он осторожно.
Дориан в раздражении бросила в сторону китайские палочки для еды:
— Пойми, я устала от тебя!
Она поднялась из-за стола, чтобы выбросить ресторанную упаковку в мусорное ведро:
— Целый день ты без конца задаешь один и тот же вопрос. Пойми, я просто устала, — смягчила удар Дориан.
Он обнял ее и попытался привлечь к себе. Прежде чем его губы прикоснулись к ней, она вырвалась из объятий:
— Прекрати!
Он растерянно улыбнулся, как всякий мужчина, не понимающий правил игры:
— Что ж, у меня есть другие предложения, которые мы могли бы обсудить.
— Прекрати паясничать.
Он подошел к ней сзади и обнял за талию, сопровождая ласку нежными поцелуями в затылок. Бриндон желал ее. Вчера вечером ему пришлось забаррикадировать себя в спальне, чтобы не выломать дверь в комнату Дориан. При одной мысли, что она рядом, совсем близко, сердце его замирало. В течение долгой, одинокой и бессонной ночи он решил, что попросит ее выйти за него замуж.
Брайни наклонился, пытаясь поймать ее губы, но она отпрянула от него.
— Что с тобой?
— Ничего!
— Черт возьми! Перестань наконец молчать, скажи хоть что-нибудь! — воскликнул он в отчаянии. Он знал, что сражение проиграно, но не понимал, где теперь проходит новая линия фронта. — Я очень терпелив, потому что понимаю, сколько тебе пришлось пережить. Но, пойми, я устал играть роль пай-мальчика. Всякий раз ты отталкиваешь меня. Скажи, что с тобой?
— Хочешь знать правду, Бриндон?
— Да! Хочу!
— Вот и отлично!
— Нам давно пора поговорить начистоту, — признался он не без тревоги. Он надеялся, что они проведут этот вечер совсем по-другому. Как случилось, недоумевал он, что счастье, которое, казалось, было уже в руках, превратилось вдруг в выяснение отношений? — Я думал, мы отлично понимаем друг друга, — попытался он спасти положение. — Ты же догадывалась о моих чувствах. Но ведешь себя как-то странно. — В смущении он взъерошил волосы: — Ничего не понимаю. В чем я провинился? Чего ты хочешь от меня?
