Соседка окинула его удивленным взглядом.
— Да как же я могу просить вас о помощи? Вы же очень заняты.
— Так не вы же просите — я сам предлагаю. — Пожав плечико Стефи, он вытащил молоток из поясной сумки для инструментов. — Мы с этим другом можем поработать здесь абсолютно задаром.
Не дожидаясь ответа, он ухватил одарившую его улыбкой девочку за руку и зашагал к поломанному забору. Прежде чем Мэри Клер успела возразить, Джимми уже тащил ковбою связку штакетника, а Стефи услужливо протягивала гвозди.
После чего Мэри Клер просто вынуждена была предложить перекусить человеку, доставившему столько радости дочери и оказавшему немалую помощь ей самой. Но, как известно, получать долги приятно, да вот отдавать их — совсем иное дело. А в обществе этого мужчины она отнюдь не чувствовала себя уютно.
Дети убежали умываться наверх, а хозяйка дома, разложив по тарелкам ветчину и сыр, зорким глазом принялась следить за тем, как смывает с себя грязь склонившийся над кухонным краном гость.
Харли старательно мылил свои крепкие загорелые руки. Она вздрогнула, вспомнив, какая сила таится в этих пальцах.
Проглянувшее вдруг на небе солнце ворвалось в окошко и радугой заиграло на мыльной пене, пузыриками покрывающей мужские ладони. Загипнотизированная этим красочным зрелищем, Мэри Клер не могла оторвать взгляда от омываемых струей воды мышц. Нагнувшись еще ниже к раковине, мужчина набрал полные пригоршни воды, ополоснул лицо и протянул руку в поисках полотенца.
Забыв о своей стряпне, Мэри Клер сорвала полотенце с петли и ткнула его гостю в руку. Пробормотав слова благодарности сквозь плотный слой махровой ткани, тот вытер лицо, шею, а когда обернулся, то вдруг застыл, комкая полотенце в руках, обнаружив, какими глазами наблюдает за ним хозяйка дома.
Взгляды их встретились — и словно электрический разряд проскочил между ними с силой, подарившей каждой клеточке Харли новую жизнь.
Но не успел он решить, оставаться ему на месте или бежать прочь, как Мэри Клер ухватилась за уголок полотенца нервным движением, напоминающим полет мотылька над пламенем, и стерла остатки воды, капельками повисшие у него на усах. Тут пальцы ее дотронулись до его губ, отчего сердце ковбоя, не удержавшись на месте, вдруг подскочило и, совершая сальто в груди, наполнило вены горячими волнами крови. Боже! Сколько же лет не касались его нежные женские ручки! Он уже давным-давно позабыл, как много ласки может таиться в таком вот простом жесте.
