– Но если подземелье то же самое, там же змеи, – поежилась Саня.
– Нет, – пригляделся внимательней к крайнему зданию Тимка, – слева от входа в то подземелье был дом с окнами и низкой дверью. Тут тоже есть слева дом, но совсем другой. Видишь, ни одного окошка и на двери узор из гвоздиков.
– Ты точно помнишь? – спросила девочка.
– Да я же в ту дверь стучался и камень в окно кинул!
– Точно, кинул! – подтвердил фосфорун. – Мне еще этот камушек, когда обратно падал, чуть по голове не съездил. Я едва успел отпрыгнуть.
– Ну, если так... – усмехнулась Саня.
– Пошли! – первым направился в темноту тоннеля Тимка.
Они снова побрели во мраке, который лишь немного рассеивал свет хвостика Ми, снова начинающий тускнеть.
– Ты опять голодный? – со страхом спросила Кассандра.
– А вы разве нет? – пропищал фосфорун. – Нам же так и не удалось поесть. Только запахом рыбки поманили и ничего не дали. А я от этого еще больше проголодался.
– Потерпи еще немного, пожалуйста, – взмолилась девочка. – Когда мы отсюда выберемся, ты получишь самую вкусную рыбу.
– Я терплю! – фосфорун поднялся на задние лапки и гордо расправил тщедушные плечики – Только, боюсь, организм мой надолго не обманешь.
– А ты попробуй идти и думать о той большой жареной рыбе, которую мы съели на берегу реки, – посоветовал Тимка.
Ми попробовал. Хвостик его засветился ярче, но потом снова стал угасать.
– Сперва мне помогло, – смущенно объяснил Ми, – но теперь еще больше есть захотелось.
– Придется опять тебя нести, – вздохнула Кассандра, и они с Тимкой уложили фосфоруна на плащ.
«Только бы скорее куда-нибудь выбраться, – стучало в голове у Тимофея, – иначе мы тут окончательно заблудимся». Фосфорун слабел с каждым их шагом, и его хвостик уже едва тлел, ничего толком не освещая.
– Сколько же еще идти? – У Кассандры начали подкашиваться ноги. – Кажется, слабея, Ми стал тяжелеть.
– И непонятно, что нас ждет впереди, – с трудом переводил дух Тимка.
За исключением передышки в темнице, они с тех пор, как здесь оказались, вынуждены были постоянно от чего-нибудь спасаться и куда-то нестись. Томительное, нескончаемое путешествие измотало их. Хвостик у Ми давно погас, а сам он лишь тихо постанывал на плаще.
– Терпи, терпи, – то и дело повторял ему Тимофей. Впрочем, он толком не понимал, кого больше подбадривает – фосфоруна или самого себя.
– По-моему, там опять свет, – вдруг сказала Кассандра.
Мальчик, внимательно смотревший под ноги, чтобы не оступиться и куда-нибудь не ухнуть, поднял голову. Впереди действительно что-то мерцало.
