— Но твоя мать… Наверное, ей это не нравилось? — тихо спросила Джейн, пытаясь скрыть охвативший ее страх.
— Моя мать была женщиной светской до мозга костей, — ответил Фернан. — Она жила, чтобы развлекаться и быть развлекаемой. Я много раз слышал, как она говорила, что, если бы забеременела еще раз, то покончила бы с собой. И она не шутила! Мать всегда отвечала за свои слова…
Его красивые темные глаза остановились на лице Джейн. Очевидно, он заметил ее потрясение и грустно улыбнулся:
— Ты не можешь поверить, что женщина способна так говорить? О, уверяю тебя, что не лгу. Не то, чтобы ей было особенно трудно в период беременности, просто она не хотела, чтобы, пусть даже временно, ее прекрасная фигура превращалась в расплывшуюся и неуклюжую. Поэтому неудивительно, что она была благодарна Господу за то, что родился наследник и, таким образом, ее долг был выполнен.
— Но… когда ты появился на свет, неужели в ней не проснулись материнские чувства? — неуверенно спросила Джейн. — Тем более что она хотела мальчика…
— Я был передан няньке в тот же день, когда мать вышла из больницы. И на этом ее заботы закончились. Отец еще посещал детскую время от времени, чтобы проверить мои успехи и внести коррективы в воспитание, если я не достигал значительного прогресса. А мать… Я вообще не помню, чтобы она заходила в комнату. Обычно меня водили к ней…
Фернан посмотрел на расстроенное лицо Джейн и улыбнулся. Улыбка на этот раз была настоящей — она растопила лед в его глазах.
— Все в порядке, Джейн, я это давно пережил. Не думай, что мое детство представляло собой сплошную трагедию. У меня была чудесная няня, и я рос вполне счастливым ребенком, пока она не вышла замуж и не уехала, когда мне исполнилось девять лет. Тогда меня отправили в интернат, но я приезжал домой на каникулы и в один из таких приездов познакомился с Пьером. Наши родители были одного круга, хотя я никогда не мог понять, что общего было у доброй, терпеливой Жильберты с моей матерью. И как-то само собой получилось, что я почти все время стал проводить в Ле-Пюи…
Джейн поразил его рассказ. Было очень трудно представить себе Фернана маленьким мальчиком, к которому родители относились как к дорогой машине, как к выгодному вложению капитала. Она знала семьи, в которых дети обязаны были отражать благополучие родителей и потому всегда выглядеть наилучшим образом. Но это неизбежно сказывалось на их самооценке. А у Фернана с самооценкой, кажется, все было в порядке…
