– Смотрите! – сказала Паола. – Всадник, стрела, вы видите?
Я увидел. На срезах слева был как бы бугор, может быть, берег реки, и на нем конь и всадник. А справа какое-то странное черное вкрапление посреди висело, как стрела, направленная всаднику в грудь. Мало того: если рассматривать срезы слева направо, как они, вероятно, срезались с камня, было видно, что стрела летит к всаднику, по дороге увеличиваясь, а он поворачивается к ней грудью.
– Спасибо вам, – говорила Паола мастеру. – Вот это новый, да?
– Да, он вчера отполирован. Красота! У стрелы – видите, появилось оперение? А он еще повернулся к ней. Интересно, что дальше, да?
– Да, – сказала она, и это «да» я помню, Паола, оно упало, как камень на дно во мне, как в пропасть, когда должен прийти ответный звук, а его нету.
Потом мы вышли на свет, и она сказала:
– Вот этот камень и есть моя судьба. И я останусь здесь столько, сколько камень будет лететь.
Потом подумала и сказала:
– Давайте я расскажу вам все с самого начала. Этот камень – подарок Сатира.
** **
– Когда я была маленькой, мы не жили на мельнице. Мы были гораздо беднее. Папа, в сущности, был крестьянином, хотя всегда читал книги и старался на них походить. А мама крестьянкой быть не хотела. Хотела, чтобы я училась, учила меня как могла, папе кровь, как могла, портила, чтобы заработал денег и перебрался в город, а папа не торопился, и вообще, я думаю, никогда этого не хотел. Ну, не важно. Короче. Мне было 15 лет, когда к нам в гости приехал Сатир. Такой человек, которого я прозвала Сатиром. Понимаете, у каждого человека есть свой прообраз, это, в общем, тоже своя судьба, и он был козлоногим и противным, как Сатир, хотя одет был просто шикарно, и улыбался просто во все стороны. Ну вот. Я вообще не знаю, чего он приехал, но он остановился у нас на несколько дней.
– Он понравился маме?
Она кивнула и проглотила комок.
– Она просто влюбилась. Ее можно понять: она всю жизнь стремилась в общество, а тут оно пришло к ней на дом, само, и рассыпалось в комплиментах. А мне он сплел венок из купленных цветов, и я бы его надела на огородное чучело, да смелости не хватило, и я эту дрянь таскала целый вечер.
– А к папе он тоже пробовал подкатить. У нас был здоровенный яблочный сад. Папа там что-то делает, а он подходит и спрашивает, почему папа не опрыскивает деревья каким-то там средством, это позволило бы больше выращивать яблок. А папа ему отвечает: «Я не выращиваю яблоки». Тот: «А что же вы делаете?» А папа: «Я славлю Бога». Я думаю, он такое в книжке вычитал, но все равно красиво и хорошо получилось.
