Или подговаривают зарезать.
Меня в Крестах чичи подговаривали зарезать мальчишку лет восемнадцати, худого, очкастого, звали его по-дурацки, Амурчик, полное имя — Амур, другого давно бы отпедерастили с таким именем, но у нас в камере не было отморозков, кроме самих чичей, все осторожные, умные, из-за имени педерастить не будут. Мне чичи не угрожали до поры, уговаривали, обещали разное, я не знал, что делать. Сказал, подумаю, настроюсь. Они сказали, хорошо, ночь и день думай, потом сделаешь, что просят. Ночь не спал, а утром Амура увели. В следующую ночь меня бы придушили, я знаю. Тот, что уговаривал убить, очень переживал, что я не убил Амура. Но — к обеду всех чичей увели. Как назвать такое везение? Я знаю, как назвать. Это чудо. Дурак не поверит, умный поверит. По воде пройти, воду превратить в вино, вознестись на небо — великие чудеса. Но то, что Амура выдернули из камеры, а следом и всех чичей, чудо не меньшее, поверьте, кто умные.
Я — отмеченный чудом человек, и я сознаю свое величие.
И поэтому, если теплоход поплывет, я не удивлюсь.
Только я не удивлюсь в ржавой консервной банке, что она поплыла куда-то.
Где чудеса, там ангелы знаки нам подают. Ну и бесы без дела не сидят, мысли читают, ждут удобного момента. Вздохну сейчас поглубже, а на следующем вздохе «Двинск» перевернется, я илом захлебнусь, почему бы и нет?
В нашу клетку зашли тихие убийцы. И унылые очень. Самые опасные убийцы — унылые, и это не пустые слова.
Скоро глаза привыкнут к теням, и я смогу увидеть лица. Лица всегда важно видеть, тем более в тюрьме. Еще лучше увидеть глаза, но сейчас глаза трудно увидеть, темно очень. И невежливо, и опасно смотреть в глаза, зэки прячут глаза, в глазах биография подробнее, чем на табличке на двери в Белом Лебеде, слабости, ошибки, успехи написаны в глазах таким же полужирным Verdana № 20 или даже № 72. Если бы вы увидели лица моих сокамерников, вы бы поняли: это опасные убийцы. Гуляйте по Москве или по другому большому городу хоть целый день, толкайтесь из толпы в толпу, такие лица вряд ли увидите.
Редко кто готов убить, это вас и спасает. Все хотят, но готовы избранные. Готовы те, у кого на лице уже проступил адский загар.
Если человек готов убить, у него особенное лицо и другие глаза.
В клетку зашла очередная пятерка, у каждого в мутных глазах спокойная страсть. Один задержался глазами на провисшем проводе. Видели провод все, а уставился на него один. Почему? Потому что решился. Полосатые ничего скрыть не могут. Поэтому всё у них важно — слова, жесты, взгляды. Смотрит на провисший провод, значит, мечтает повеситься. Или удавить кого-нибудь и насиловать мертвое тело.
