Оглянувшись, Афония удостоверилась, что не ошиблась: здесь действительно не было ни души. Она наморщила лоб. Надежные источники утверждали, что Марк Лициний содержит многочисленную вооруженную стражу. Где же она?
Малагирос выбрал ярко освещенное окно на фасаде. Никому не придет в голову проникать в дом в таком месте, следовательно, здесь его не ждала бдительная охрана. К тому же легче обвести вокруг пальца охранников, чем незримые чары. У последних нет привычки засыпать. К тому же они не выпили три бадьи вина, доставленные сюда «по ошибке» тремя часами раньше. Опыт подсказывал Малагиросу, что наемники не устоят перед выпивкой, занимаясь таким скучным делом, как несение караула. Они, конечно, проверят, чтобы в вине не оказалось яда и снотворного, однако крепкое вино неплохо действует и само по себе. Люди, состоящие на службе у колдунов, обычно упускают такие вещи из виду.
Окно наверняка охранялось. Ходили слухи, что стража дворца состоит из трех десятков человек. Однако Малагирос несколько часов подряд наблюдал за происходящим с крыши соседней виллы и не заметил признаков жизни. Только прибегнув к специальному средству, он увидел чары, охраняющие дворец, и содрогнулся.
«Люди, должно быть, находятся внутри, — подумал он. — Я бы на их месте не высовывался». Он уже чувствовал сильное беспокойство и опасался, как бы вся затея не потерпела крах.
Взяв себя в руки, он вынул из кармашка на поясе склянку и снял с нее крышку. Намочив палец в масле, обвел контуры окна. Потом написал в воздухе несколько символов. Когда был дописан последний знак, его покинул страх и предчувствие обреченности. Он довольно ухмыльнулся. Чего только ни купишь за звонкую монету!
Просунув лезвие кинжала между ставнями, он приподнял задвижку и без колебаний проник в тускло освещенное помещение. Это была просторная приемная, строго обставленная в стиле Старого Города, без украшений и удобств, свойственных императорскому периоду. Из приемной можно было попасть в коридор, где спал раб, определенно попробовавший доставленного «по ошибке» вина: рядом с ним лежал опорожненный кувшин, на мозаичном полу красовалась густая красная лужица. Вино хефту непобедимо!
Малагирос медленно закрыл ставни и опустил щеколду, после чего некоторое время стоял в темноте, приглядываясь. Раб похрапывал и чмокал во сне губами. Малагирос увидел еще одну дверь, ведущую дальше в дом. Он медленно двинулся туда, ставя мягкие подошвы строго одну за другой.
