—Знаю, — буркнул Сиверцев. — Но все равно злюсь. Извини.
—Извиняю, — вздохнул Колюня с некоторым облег чением. — Как выход-то?
—Более-менее. — Сиверцев закончил с сейфом и образцами и захлопнул дверцу, после чего подсел ко второму свободному терминалу—надо было еще слить ролик о червяке и тут же попробовать отправить его в институтскую базу, раз уж связь с утра есть. — За вторым сенсором в рощице какая-то дрянь животная обосновалась, то и дело вопит. Аж уши закладывает. И псина оттуда прибежала реально невменяемая — Филиппыч ее пристрелил. Поглядели — а в голове у нее паразит какой-то неизвестный, червеобразный. У псины в черепе фистула, почти точно на темени, кровоотделения практически нет, только лимфа и, по-видимому, ликвор.
—Червеобразный? — Колюня брезгливо сморщил ся. — В голове? Тьфу, мерзость какая…
—Слыхал о таком? — поинтересовался Сиверцев, вынимая комп и налаживая передачу ролика.
—Нет, никогда.
—Я тоже.
—Сколько же здесь гадости всякой, мама дорогая! — Колюня покачал головой. — Никогда мы эту клоаку неразгребем. Так и будет нарывом поганым на теле матушки Земли. Сиверцев состроил скептическую гримасу:
—А что, кто-то пытается разгребать? Качают бабло нашими, Колюня, руками и живут красиво подальше от сюда. Без грязи, без радиации, без тварей мерзких с червями в голове. Сколько лет уже все это длится! И растет ведь Зона, растет непрерывно!
—Это да, — согласился Бортко. — Раньше от заимки до кордона за час-полтора добирались, а сейчас и за четыре не всегда…
Сиверцев слил ролик с переносного компа в память терминала, вяло потыкал иконку вызова базы, но связь если с утра и была, успела присохнуть. Индикатор трансфера еле-еле теплился желтеньким. Понятно было, что ролик сейчас не уйдет. «Ну и фиг с ним,—подумал Сиверцев ожесточенно. — Когда уйдет, тогда и уйдет».
Он встал, дернулся было в сторону лаборантской, но, не сделав и шагу, замер. Теоретически неплохо было бы посидеть над вечерними данными, систематизировать их, не торопясь по полочкам разложить, сравнить со средне взвешенными, попробовать понять по какой причине есть разница, а там и за утренние приниматься. Но желание работать начисто отпало.
О причинах нетрудно было догадаться — Сиверцев морально приготовился к окончанию вахты, к возвращению в городок, к отпуску, черт возьми! К визитам в «Ать-два» и «Вотрубу», к пиву, наконец, которого не пил уже три месяца. Спиртяга спиртягой, но и более благородным напиткам должно найтись место в жизни простого цитолога-исследователя. Но в итоге ему выпал не отпуск, а четвертая подряд вахта.
