—Чемпионом будешь, — вздохнул Колюня, криво улыбаясь.
—Видал я такое чемпионство знаешь где? Мне уже ванна с пеной снится, елки зеленые! Почти каждую ночь! Ванна Сиверцеву действительно снилась. Не каждую ночь, но частенько.
О причинах собственного зависа в Зоне Ваня не знал, но догадывался. Тараненко отчего-то не желает, чтобы Сиверцев торчал в городке и институте, поэтому попросту убрал его в Зону да и все. Догадывался Ваня и о мотивах такого поведения шефа. Тараненко боялся, что Ваня разболтает кому-нибудь что-либо запретное. Например, все, что невольно увидел во время самого своего первого выхода в Зону, еще не на стандартную вахту, а в короткий трехдневный рейд. Как раз, когда закончилась история с монстром-псиоником, похищавшим сталкеров. Правда, относительно монстра Сиверцев ничего разболтать немог, потому что его изучением почти не занимался—так, делал однажды заключение по поводу одного материальчика — и все. Однако история монстра каким-то образом переплеталась с историей предмета, который сильные мира сего именовали дупликатором и явно намеревались захватить.
Провалилась их попытка: сталкер по кличке Псих каким-то образом умудрился обмануть всех и удрать в Зону, где, по-видимому, и пребывал до сих пор никем не пойманным, если только не погиб за неполные шесть месяцев. Дупликатор, насколько Сиверцев мог судить, тоже не нашли — Псих подсунул заинтересованным людям не то муляж, не то копию, которую так и не смогли привести в рабочее состояние. Как это Психу удалось—неведомо. Провести Тараненко — это из области фантастики, а уж Покатилова, даже пережившего несколько мощных официальных наездов, и подавно. Но Псих сумел. Недаром, видать, его так обозвали…
Самое обидное состояло в том, что Сиверцев толком ничего и не знал. И разболтать ничего особо не мог. Однако Тараненко по всей видимости боялся и тех крупиц, которые Сиверцеву были известны. Но все чаще неволь но вставал вопрос: что ж теперь Ване — сидеть на заимке до скончания веков? Рано или поздно ооновцы взвоют, потому что всем вахтовикам положена регулярная реабилитация, а с подобными вещами в Европе строго, это не Россия с Украиной и Белоруссией, который уже век не вылезающих из тотального разгильдяйства и наплевательства на все и вся. Узнают наблюдатели—даже Тараненко вздрючат, невзирая на его связи и регалии.
—Х-холера, — мрачно изрек Сиверцев и принялся загружать образцы в сейф-холодильник.
—Вань, — жалобно сказал Коля Бортко. — Я-то ни в чем не виноват… Это все Николаич комбинирует…
