Он припал к ее рту, и она выпила кальвадос с его губ. Сладкий, терпкий, обжигающий аромат — даже запах его пьянил. Или, может быть, она хмелела от поцелуя Джека?
Она приподнялась на цыпочки, теснее прижимаясь к нему, и обвила руками его шею. Он стал целовать ее с нарастающей страстью, вбирая в себя ее жар и отдавая свой.
Руки его ласкали ее бедра, ложбинку между ягодицами, проникали в промежность, где раскрывалась ему навстречу нежная, влажная плоть. Он приподнял ее, раздвинув колени своими бедрами, и мягко проник пальцами глубже.
Она застонала от наслаждения, и он, наклонив ее, бережно положил на траву. Приникнув к ней, он уперся в землю локтем и отвел волосы, упавшие ей на лоб.
— Ты такая красивая, Кендра. Такая сладкая, такая желанная.
Рука его скользнула от щеке к горлу, и он стал поглаживать большим пальцем ямочки на ключицах. Затем снова поцеловал, на сей раз с яростной силой.
Этот мужчина знал толк в поцелуях. Он умел вкрадчиво начинать, постепенно наращивая мощь и завершая натиск бурным финалом. И ему были известны все оттенки, все нюансы поцелуя.
Восторг ее перешел в возбуждение, а возбуждение превратилось в жажду утоления.
Она обхватила его за плечи, с радостью чувствуя, как напрягаются бицепсы под ее пальцами. Затем провела тыльной стороной ладони между их телами и с наслаждением ощутила, как вздрогнул он от ее прикосновения. Ее осмелевшие пальцы скользнули по пуговицам рубашки, высвобождая их из петель.
Она прижалась лицом к обнаженной коже, напрягшейся под давлением мощных мускулов. Грудь его была покрыта тонкими шелковистыми волосками. Слабый аромат лимонного лосьона смешивался с терпким мускусным запахом тела. Широко раскрыв рот, она словно пыталась упиться допьяна этой плотью. Он не останавливал ее, и она чувствовала, как все его тело сотрясает мелкая дрожь желания.
Она обняла его за талию, поглаживая пальцами поясницу, подалась к нему бедрами, чтобы прижаться еще теснее, чтобы ощутить его возбужденную плоть. С губ его сорвался хриплый стон, и она поняла, каких усилий ему стоит сдерживать страсть.
— Кендра, если ты хочешь съесть хоть кусочек из того, что мы накупили, перестань так возбуждать меня.
— Мне кое-что пришло в голову, Джек, — прошептала она.
— И о чем же ты подумала?
Он говорил с трудом, как будто слова застревали у него в горле.
— О том, что на историческое побережье можно съездить и в другой раз, о том, далеко ли ехать до той гостиницы, где ты заказал комнату.
