— Хммм. — Бранд перевел взгляд с картины на камин, но ей все равно не были видны его глаза. — Понятно. Значит, я был принципиальным человеком. — Несколько нескончаемых секунд он молчал, не сводя глаз с пламени, плясавшем на поленьях. Когда он повернулся к ней, его лицо смягчилось. — Ты права. Таким я и был. Мне частенько хотелось сделать то, что цивилизованные мужчины не должны делать с девочками-подростками. И еще меня частенько одолевало искушение посадить тебя на самолет и отправить к несчастным родителям, особенно когда ты начала строить глазки Гари. Но я не делал ни того ни другого. Так?
Изабелла смотрела на него, не зная, чего ей больше хочется — рассмеяться, ударить его или спросить, чего цивилизованные мужчины не должны делать с девочками-подростками. В конце концов она тихо проговорила:
— Один раз ты предложил мне лететь домой. Я не знала, что должна была согласиться.
Он пожал плечами.
— Я тоже не знаю.
Что это значит? Изабелла уже готова была сказать ему, что в любом случае прекрасно, что он не посадил ее в самолет, потому что она все равно никуда не полетела бы, но она не успела.
— Ладно, Изабелла, мы прошли весь круг, а так как ты решила, что я слишком долго был лишен семьи, то выкладывай, что у тебя на уме. Потому что, если ты думаешь, что я всегда буду вести себя, как вел всю последнюю неделю, посещать мою дочь по твоему усмотрению…
— Неужели? — прервала его Изабелла. — Ты посещал ее по своему усмотрению.
Он оторвал взгляд от огня и посмотрел прямо ей в глаза, и уголки губ у него поднялись от удовольствия.
— Правильно. Но, повторяю, что у тебя на уме?
Изабелла опустила голову. Она вглядывалась в белоснежную скатерть и сама не знала, что у нее на уме. Она приехала в Ванкувер, ничего заранее не решив, но полагая, что ее брак с Брандом уже нельзя спасти. Но если так, она вполне могла бы оставаться в Эдмонтоне с Феликсом. Бранд в любом случае не поскупился бы на Конни. Все стало очень сложно с того дня, два месяца назад, когда она услыхала по телефону голос мужа, который кричал на Веронику Дюбуа.
Итак, что у нее на уме? Весь напрягшись, Бранд ждал ответа на свой вопрос.
Официант поставил перед ним салат, и Изабелла подумала, что сейчас не время говорить правду. Ту правду, которую она хотела ему сказать. Он не в том настроении. Сердится, что она не поставила его в известность об операции. И еще ему кажется, что он имеет право командовать.
— Я думала, — медленно проговорила она, подцепляя вилкой гриб, — что пора вам с Конни познакомиться.
