— Мы с тобой похожи на молодоженов.
Я думала он тоже улыбнется. Ведь в самом же деле — забавно. Однако ожидаемого смешка не последовало и я, подстегнутая любопытством, подняла глаза и посмотрела на брата из-под ресниц. Успела заметить, как дрогнула его рука, сжимавшая вилку, как застыло на его лице непроницаемое выражение, превратив правильные черты в маску, как медленно начал поднимать он глаза. Смешного он ничего в моих словах не видел. Но они явно задели Брэйди за живое. Не представляю чем. Он… разозлился? Расстроился? Не ожидая такой странной реакции, но почувствовав, что воздух мгновенно наполнился электрическими разрядами нарушив покой и умиротворенность, я вскочила из-за стола и буркнула:
— Спасибо. Все было очень вкусно.
И вышла из кухни. Подальше от его глаз, от тяжелого душного напряжения, на свежий воздух, к далекому шуму моря и крикам чаек.
Минут через пять следом вышел Брэйди, прошел к машине и уселся на место водителя. Мысленно проклиная свой болтливый язык, я уселась на пассажирское место. Все хорошо. Все просто прекрасно. Тихо — мирно, чинно — благородно. В жизни больше не открою рот, чтобы пошутить в его присутствии! Хватит.
Машина шуршала резиной по гладкой серой полосе асфальта, а я думала о том, чего мне стоил покой нашего дома. Еще тогда, после первой нашей поездки на машине, сидя у обрыва над морем, я сделала первые выводы. Стараясь быть предельно честной хотя бы с собой, я вынуждена была признать, что в присутствии Брэйди мне было очень нелегко держать себя в руках. Смятение, которое он вызывал в моей душе, было каким-то неправильным, неуместным, болезненно-сильным. Вполне обычные нормальные чувства были тоже. Они появились чуть позже. Например, благодарность и интерес. Симпатия. Иногда злость и даже обида. Но все это отходило на задний план, размывалось, теряло очертания, стоило встретиться с ним взглядом. Не зная можно ли назвать эту непонятную внезапную тягу к нему любовью, я понимала одно — прав у меня на это чувство не было. Значит, я должна избавиться от него, чтобы не портить жизнь себе и окружающим. Непростая задача, но другого выхода, по-видимому, не существовало. Надо было изжить это чувство в себе, переболеть им как ветрянкой и забыть. На это понадобится время, которое, как известно — лучший лекарь. Но что конкретно нужно делать? Как поступать, чтобы не только благополучно излечится от болезни под названием «Брэйди», но еще избежать рецидива? Требовалась четкая тактическая линия поведения. Необходим был план. И я тут же занялась его разработкой. Учитывая то, насколько сильно волновало меня присутствие братика, хорошо было бы по возможности держаться от него подальше. Сделать вид, что его не существует, не получится. Это нереально. Мы жили в одном доме, и попытки полностью избежать общения выглядели бы, по меньшей мере, нелепо. А поскольку разговаривать с братиком придется, то было бы очень неплохо научиться контролировать внешнее проявление эмоций, чтобы не выдавать свои неуместные чувства выражением лица.
