Погладила полосатую обивку дивана. Он раскладывался, но радостных воспоминаний не навевал. В понимании Марины от всех вещей исходили нити, связывающие их с воспоминаниями. Эти воспоминания определяли энергетику вещей. Например, одна нить вела к воспоминанию о том дне, когда Марина купила этот дефицитный диван, изготовленный в ГДР. Светлый день, удачная покупка… Другая – к воспоминанию о старом Али. Частенько сидел он на этом диване с дымящейся чашкой чая и изрекал одну старческую мудрость за другой. Третья – к воспоминанию о том, как Марина раскладывала этот диван, застилала его хрустящей простыней и спала – чистая в чистоте. Вот и все. Больше ничего не вспоминалось. Правда, нитей было больше – они вели к воспоминаниям о ее мечтах, связанных с диваном. Но мечты, тоже внеся лепту в энергетику дивана, не сбылись, и говорить о них сейчас нечего.
Снайпер ее не видит – на окне штора. Марина еще посидит, потом встанет, подойдет к окну и отдернет штору. А он среагирует на ее шевеление.
Она встала, но пошла не к окну, а к полированному шкафу. Открыла дверцу. Ухватила из стопки белья одну простыню – самую нижнюю, чисто-белую. Взмахнула – простыня распустилась, накрыла Марину. Она прижала ее подбородком и приподняла пальцами один край – безупречно белая, свадебно чистая.
– Боже мой, – вздохнула она.
Марина заметила, как из-под стопки вылетела желтая картонка, но не сразу наклонилась за ней.
Задержала взгляд на чужом бумажном лице и ничего не почувствовала. Диван был не связан нитью воспоминаний с фотокарточкой. Ничего никогда не было. Жизнь прожита в мечтах. В придуманных историях часто живут реальные персонажи. Марина управляла персонажем в мечтах – его поступками и словами. В реальной жизни он никак не реагировал на ее шевеления. Но история продолжалась до тех пор, пока чувства не вышли… А может быть, и сейчас продолжается… Где герой, куда его занес ветер перемен, налетевший на город, Марина не знала. Но мечта легко могла перенести его сюда – на полосатый диван.
Слезы наворачивались на глаза, едва встречалась взглядом с бумажным лицом. Но это было раньше. Время-то вышло. Время низвергло в подвал, а подвал приучил экономить влагу. Подняв фотографию с пола, Марина ждала слез…
– Боже мой, – вздохнула она.
Вернулась на диван. Закрыла лицо руками. Где грусть? Где слезы? Где клюющее знание – у мечты нет конца и нет края. Не сбудется она – никогда.
Шорох на лестнице. Показалось… Нет, точно шорох…
