— Что тебе здесь нужно? — недобро спросил Проносов, Чернов был его злейшим врагом, со своей нацгвардией и казачеством он вечно стоял у него на пути.
— Хочу поздравить тебя с очередной победой — спокойно ответил Чернов
— Когда я поздравлю тебя с твоей? — с ядом в голосе спросил генерал
Чернов проигнорировал явный выпад в свою сторону
— Ты ничего не хотел у них спросить?
— А что у них спрашивать? Это ты любишь спрашивать.
— Ты прав. Настанет время, когда я спрошу у тебя.
Двое мужиков с несколькими годами разницы в возрасте стояли друг напротив друга и смотрели друг другу в глаза, и даже подчиненные генерала Проносова замолчали, глядя на все это, на незримую дуэль двух мужчин.
Первым не выдержал генерал, он отвернулся, хотел позвать Бадаева и что-то ему поручить, но не для того, чтобы он это сделал — а для того, чтобы просто почувствовать рядом с собой какого-то своего человека, не быть одиноким. Он отвернулся, ища глазами Бадаева, голос которого он только что слышал рядом, взгляд генерала скользнул по людям, по разворошенному двору, и вдруг…
Боже!
Человек в штатском, с приколотой карточкой пропуска стоял у бронетранспортера и не отрываясь смотрел на него. Он знал этого человека, хотя предпочел бы забыть, не знать… столкнуть это безумие в самые дальние тайники памяти, запереть их на сто замков, чтобы больше никогда и никак они не посещали его. Но это был именно он, человек из Грозного, постаревший, но все же он, стоявший и смотревший на него — он стоял, смотрел, и в глазах его тлело пламя.
Какое-то время он держал его взгляд, а потом повернулся и скрылся за бронетранспортером.
Что делать?!
Можно было бы кликнуть Бадаева или Мугуева и приказать схватить этого человека, сказать, что это террорист или координатор, или связник террористов, что угодно сказать, только бы они его схватили. Потом пытками заставить его заговорить… господи, какими пытками, этот человек будет молчать, его надо просто убить. Убить и все… и наплевать, что за ним придут другие и третьи… наплевать, что он продался, и дьявол явился за товаром.
Время платить по счетам…
Но самое главное — здесь был Чернов. Проклятый Чернов, он все сразу поймет… узнает. Рано или поздно… кто-то из них уничтожит другого.
Иногда генерала посещала мысль, что Чернов знает.
— Товарищ генерал…
Голос пробился в мозг через нарастающий шум в ушах — как при аварийной посадке…
— Потом… — отмахнулся генерал
Украдкой глянул на Чернова — и с ужасом заметил, что тот неотрывно смотрит туда же, куда смотрел он сам, Проносов, в сторону астматически пыхтящего старым движком бронетранспортера.
