Избранные произведения в одном томе - Джек Чалкер

В большинстве своем люди верят, что в конце концов попадут на небеса, — это свойственно даже тем, кому, по мнению окружающих, уготовано совсем иное место. Но лишь очень немногим кажется, что попасть туда можно еще при жизни.

Горой Богов называли ее шайены. Она была настолько чужда этому миру, что, казалось, вот-вот должна исчезнуть словно мираж — и все же, сколько Люди помнили себя, всегда была здесь.

Огромная и зловещая, она возвышались над обычными горами, подобно гигантскому вулканическому конусу — но при этом она никогда не была вулканом. Из тех, кто отваживался взойти на нее, не вернулся ни один, и даже в самые ясные дни вершина ее была скрыта плотным кольцом облаков — оно постоянно вращалось и никогда не опускалось ниже пяти с половиной километров.

Этих странностей было достаточно, чтобы внушить Людям почтение и суеверный страх, но он всегда чем-то отличался от своих соплеменников и потому с детства скорее восхищался Горой, нежели боялся ее.

Он был одним из Людей — тех, кого нелюди из других народов называли шайенами. Он был охотником, он был воином — он был полноправным членом племени, наконец, и, как все Люди, обладал таинственным чувством единения с природой, ощущением внутренней связи между миром и человеком. Он принимал почти все, чему его учили, — но он никогда не верил, что внутри Горы живут боги.

И вождю, и знахарю было известно о его сомнениях, однако, сколько они ни старались, поколебать их не удалось. Напоминая ему о судьбе смельчаков, дерзнувших штурмовать Гору, они говорили, что склоны ее священны и охраняются особо могущественными духами. Он верил и в духов, и в священную землю, но считал, что эти понятия не имеют к Горе никакого отношения. По сравнению с остальными, предания, связанные с ней, были слишком недавними и выглядели чрезвычайно неубедительно. Он знал, что есть вещи, созданные небесами, есть — природой, а есть — человеком, и всегда был уверен, что Гора принадлежит именно к последним. Она стояла на земле его народа, но существовала отнюдь не с древнейших времен, и он ничуть не сомневался, что легенды и сказания о ней были распространены умышленно — чтобы исключить любые расспросы о ее происхождении. Словом, там, где его соплеменникам чудилось сверхъестественное, он видел лишь нечто оскорбительное и даже, пожалуй, святотатственное.