— А когда они вылетают? — выйдя из-за планшета задала она спокойный вопрос, при этом слыша себя как бы со стороны и понимая, что шутки в ответ не будет.
— Ближе к обеду, если добро дадут, — ответил внимательный помощник. — А что?
— А с какого аэродрома ваш товарищ звонил? — задала она второй спокойный вопрос, не обратив внимания на "А что?". Сейчас вопросы задает она.
— Да с нашего, с третьего Обезьяннска, — не меняя вопросительного взгляда, ответил почувствовавший серьезность мичудрил.
— Вы меня не опустите сейчас? — без паузы обратилась Шимпанзун к дежурному, которого она как-то весной назвала фитопланктоном. — Очень нужно.
— Прямо сейчас? — перетек из одной задумчивости в другую дежурный, но и он тоже почувствовал нестандартную серьезность. — А в связи с чем?
— В связи с кем, — посчитал нужным пояснить не только мудрый, но и догадливый помощник. Шимпанзун промолчала.
— Хорошо, — вышел из, казалось, вечного раздумья отважный лейтедрил и даже потянулся к начальственной трубке, — вы только с подстраховкой договоритесь, и можете идти.
Договариваться не пришлось — она в одной смене с Безьянной, а когда через минуту подошла к столу, то услышала новый телефонный разговор:
— У меня тут планшетистка приболела, добро отпустить?… Да… Ничего такого страшного… Спокойная… Подстрахуем…Обязательно.
— Ну что, я побежала? — надела поверх формы легкую куртку Шимпанзун.
— Не стоит так торопиться, — за дежурного ответил помощник, — там такие же обезьянны, как и мы, возиться долго будут.
— Идите, — официально разрешил дежурный.
— Спасибо! — на ходу поблагодарила она помощника за сочувствие, а дежурного за участие и, подталкиваемая взглядом Безьянны, выбежала прочь.
— Ты что-то хотел сказать? — заметив, как задергался в ухмылках Мичурин, задал вопрос Примат. Данное еще весной прозвище с тех пор прочно прилипло к нему и, наверное, он частенько вспоминает, словом недобрым и коротким, въедливого капедрила Абызна, сейчас отпускника. Мичурин один из назначенных водителей, и Примат именно его наметил себе в машину. Они стоят кружком у грузового люка самолета, тут же мичудрил Павианов — старшина их небольшой зондеркоманды. Медицинские коробки с красными крестами и строгими гевронскими надписями уже внутри, и своим объемом заняли весь грузовой отсек. Но не весом — потому что картон, потому что медицина не железо, однако кузова придется набить под завязку, а небольшой вес в горах не враг, а друг.
— Так точно, — радостно сообщил Мичурин о том, что ему есть о чем поведать миру.
