— Тревога! — кажется, на весь подъезд крикнула Шимпанзун и бросилась ему на шею. — Подъем! Руки вверх!
— Здравствуй, — промычал он, закрывая дверь и с осторожностью втаскивая хулиганствующую обезьянну внутрь.
Предчувствия его не обманули.
— Ты с работы?
— Да!
Шимпанзун приземлилась, то есть встала на пол, и ему стало не то чтобы легче, а просто удобнее.
— Случайно проходила мимо и решила заскочить, — с ехидством заглянула она в его сонные глаза. — Ты не рад? Извини, не удержалась.
— Очень, — даже не думая о резких движениях, согласился с ней Примат. — А сколько время?
— Где-то я это уже слышала, — не вспомнив, весело объявила бодрая обезьянна. — Почти девять, позднее утро!
— Воскресное утро, — попытался обозначить разность взглядов на время Примат. — Что же такого плохого я тебе сделал?
— Ты что, забыл? — она демонстративно оставила в покое его шейный отдел. — Мы же на футбол идем, ты сам меня пригласил.
— Вообще-то мы на два договаривались, — еще раз обозначил разность взглядов на время Примат, — а сейчас восемь, едва.
— Почти девять, зануда сонный, — толкнула его на стул Шимпанзун и села на ставшие удобными по такому случаю колени, — твои часы тормозят.
— С тобою спорить — невозможно, — уже стандартно констатировал Примат.
— Абсолютно! А после ночной вахты тем более. Не сердись, не одному тебе спать хочется.
— Вот он, голос разума! Я не сержусь, а что случилось?
— Ничего, поддалась соблазну — до двух слишком долго с собою бороться.
— Не соскучишься, с тобой, — повторил вновь доказанную теорему Примат и попытался встать.
— А ты еще не привык? — заметила попытку телодвижения Шимпанзун.
— Пойду-ка я в… ванную.
— Зачем?
— Как зачем?
— Похоже, по утрам у тебя не только будильник тормозит, — вздохнула она, с любовью глядя в глаза большого, но глупого. — Я всю ночь не спала, с ног валюсь. Видишь, — она приподняла ноги, длинные и красивые, — совсем не держат. Я спать хочу, а ты меня все утро тиранишь!
— Я?!
— Ну не я же? Значит так, — спрыгнула она с коленей, — это я в ванную, а ты марш в постель, сны досматривать. Приду — проверю, потом расскажешь.
— Зубки точить будешь? — не вставая, поинтересовался Примат.
— Я спать хочу! — показательно раздраженно прикрикнула Шимпанзун. — Ты же меня одну не бросишь?
— А разве это возможно?
— Вот и молодец, — она чмокнула большого и глупого, но горячо любимого обезьянна в щеку, и оставив его одного озадачено сидень в коридоре, пошла в ванную, — я быстро.
Но все же "быстро" — это ее "быстро", и когда она, завернувшись в полотенце, щелкнула задвижкой, то в коридоре уже никого не было, но под дверью обнаружился лист с нарисованной на нем стрелкой в сторону кухни, а заглянув туда, увидела заваренный чай и магазинные плюшки.
