Странный сон, Безьянна сказала бы: "Не к добру!". И неудивительно, что заметив степь в глазах большого обезьянна, она вспомнила этот сон и задержалась в его взгляде. А он тоже оцепенел, удивился, замер. Все это выглядит, в общем-то, смешно, если при этом не помнить сна.
Маленький город, а в нем маленькая площадь. Она отдана пешеходам, и сейчас их много, особенно молодых мам с колясками. Для них вдоль площади установлены скамейки, по ряду с обеих сторон, но позже, вечером, их оккупируют горластые старшеклассники и старшеклассницы, и это место встречи изменить нельзя. Она помнит себя среди таких же громких стаек. А зимой здесь устраивают высокую елку в крашенных огнях, а перед ней устанавливают две скульптуры из снега и льда: Колотун Байке с бородой и большим красным носом и Дрыбадун Ага с длинной желтой косой. Но это на праздник, а сейчас множество спешащих, или наоборот, неспешных прохожих, и она среди них.
А на пути к дому два киоска — в одном цветы, в другом газеты. У обезьянн существует милый обычай — дарить цветы любимым. Этот древний анахронизм достался им с доисторических времен, с давних пор матриархата, когда еще водились слозубы, и зажаренная туша с трудом добытого врага непременно должна была быть украшена венками из цветов. Чем пышнее, тем лучше. Оттуда и мода на цветастые похороны и непременные салаты.
Уже тогда слозубов было мало, и поедание мяса превращалась в пиршество, в праздник. Было, однако, одно неудобство — у слозубов ядовитые уши, ими они и охотились, в том числе и на обезьян. И если глава ритуала — Обезьянна Прекрасная, первой надкусывающая ухо — Священный Укус, отравившись, тут же испускала дух, то все венки отходили к ней. Ее так и хоронили, торжественно и с почестями, завернув в непрожаренные уши и усыпав множеством цветов. Милый, в общем-то, обычай, одно слово — матриархат, даже не архаика, но все равно красиво.
Но цель Шимпанзун не цветы, а программка — в Северообезьяннске телек ловит целых пять каналов. На каждом из них любящие себя журналисты с жаром спорят, правда, в основном друг с другом, о свободе слова и о вкусе начальственных голенищ, и пахнут ли деньги, и прочая, прочая, прочая… А еще сериалы — так что без программки не обойтись.
Покупая программку, она, как ей показалось — не вдруг, не неожиданно заметила двух мальчишек и сразу же их узнала — когда она на секунду завязла во взгляде, они тоже были там. Она поняла, что это детеныши того, с батонами. Так получается, что Безьянна права? Насчет теории закономерностей? Так вот почему не вдруг — потому что закономерно, потому что она уже прослушала краткий курс. Она спряталась за киоском — детенышей несложно обмануть, нужно просто подождать и поймать за руку эту самую неосторожную закономерность.
