— Она упрямый ребенок, — зашептала нянька. — Слышали бы вы, как она визжит, если что ей не по нраву. Настоящая язва. Девочке уже три года, а она не может и двух слов связать по-гречески.
Наверное, они думают, что она и слышать не умеет. Клеопатра заскрежетала зубами, как всегда, когда сердилась.
— Для своего возраста она слишком мала. Видимо, учение ей нелегко дается, — заметил лекарь.
Восьмилетняя Береника засмеялась, покосилась на Клеопатру и наткнулась на ответный взгляд.
— Если она рядом, жди беды. Я должен обсудить это с царем.
На последнее замечание лекаря отец Клеопатры ничего не ответил. Царь был толстый, мрачный человек, который мучительно переживал непонятную болезнь любимой жены.
— Дитя испытывает силу своей царской воли, — сказал он, глядя перед собой прозрачными, чуть выпученными глазами. — Пусть останется. Она — мое маленькое счастье.
Клеопатра одарила Беренику победным взглядом, отчего та немедленно пнула ее крепкой, бронзовой от загара ногой. Теа притянула Беренику к себе и дернула за длинную гриву медно-рыжих волос, усмиряя сестру. Лекарь пожал плечами. Отец Клеопатры, царь Птолемей XII Авлет, успел прогнать уже пятерых врачевателей. Остальных он просто обругал за то, что они не в силах исцелить его супругу. Если присутствие Клеопатры его радует, что ж, это к лучшему. Значит, сегодня никого не будут пороть, снимать с должности или бранить на чем свет стоит. Царь славился своим буйным и непостоянным нравом. Окружающие величали своего повелителя либо Авлетом-Флейтистом, либо Нотосом-Ублюдком, в зависимости от настроения и силы своих верноподданнических чувств. Естественно, сам царь предпочитал, чтобы его называли Авлетом, и даже официально принял это прозвище. Его настроение менялось каждую минуту, равно как и отношение к царю слуг и придворных. Но все знали: Авлет и вправду боготворит свою сестру и супругу. Говорили, что впервые за двести лет царская чета заключила брак по любви. И недуг царицы лишь усугубил непостоянный нрав правителя.
Жрец, который молился у постели царицы, поднял бритую голову, заметил слепого знахаря и живым щитом встал на его пути, пытаясь остановить это невероятное существо.
— Расступитесь, болваны! — воскликнул царь, расталкивая сгрудившихся у кровати служителей божества. — Этот человек выполнит за вас вашу работу.
— Но, мой повелитель, — возмутился жрец, — кто знает, какую нечисть может пробудить колдун?
— Вытряхните этого идиота из жреческих одежд и отправьте в каменоломни, — спокойно, даже весело приказал царь одному из своих телохранителей.
