Шаляпин, Карузо и Титта Руффо по праву считаются самыми сильными и ярко выраженными представителями вокально-драматического исполнительского искусства первой половины XX века. У всех троих были неповторимо прекрасные голоса, все трое были выдающимися актерами музыкального театра, все трое вышли из глубоких недр народа и воплотили в своем искусстве лучшие его черты. Три бесподобных голоса, три выдающиеся актерские личности, три человеческие судьбы. .. О каждом из них написано немало; от каждого остались застывшие изображения, и голос каждого увековечен на пластинках. И все же — и написанное, и изображенное, и озвученное — лишь бледное напоминание, лишь слабое воспроизведение того, что еще недавно было живой действительностью, прекрасным искусством. И даже больше: механическое воспроизведение исполнительского искусства прошлого порождает подчас досадно несовершенное представление об этом искусстве и его представителях — незаурядных личностях, выдающихся актерах, неповторимых певцах.
Неповторимый певец... Говорить словами о голосе певца, о самом волнующем и выразительном из музыкальных инструментов — задача трудная и неблагодарная. Даже наиболее совершенные записи на пластинках не всегда воспроизводят всю прелесть того или иного человеческого голоса. Как же охарактеризовать и определить словами особенности столь живого и трепетного музыкального организма? Что сказать о голосе Титта Руффо? Известно, что голос его был лавиной, могучим потоком звука, драгоценнейшим сплавом, в котором «звон металла переходил в мягкость бархата» (так говорили о нем современники). Диапазон голоса был огромным. Так глубоко и насыщенно звучали у него ноты нижнего регистра, что они, по всей вероятности, и ввели в заблуждение опытного педагога Персикини, считавшего, что Руффо — бас. Средний регистр певца отличался необыкновенной компактностью и мощью, а верхи лились легко, свободно, прозрачно, по-теноровому звонко. В любом ансамбле, в любом вокальном аккорде нота Титта Руффо всегда была слышна, волнуя слушателей красотой тембра. Что касается физиологических особенностей певческой организации знаменитого баритона, то он отличался особым строением носовой полости с сильно расширенными, ведущими в носоглотку каналами, по которым он направлял звук, используя эти каналы* как дополнительные к лобным пазухам резонаторы. Таким способом он достигал превышающей всякое воображение силы звука, достигал 1 невероятной мощи звучания и вырабатывал совершенно особый, необыкновенно впечатляющий тембр для передачи различных душевных состояний и характеристики образов. Хочется сказать, что к своему чудесно звучавшему голосу Титта Руффо относился как к некоему драгоценному, почти волшебному дару природы и - был трогательно признателен за этот дар. Иногда даже кажется, что, слушая свой голос как бы со стороны, он сам ему удивлялся, безгранично наслаждаясь его роскошным звучанием. Говорит же он о нем всегда горячо и влюбленно, как это характерно для итальянцев, восхищающихся голосом певца не только как совершенным инструментом, а скорей, пожалуй, как живым организмом. Однако, надо сразу же оговориться.
