Как только она закончила говорить, Люсинда немного перестала хмуриться; на ее лице появилась мечтательная улыбка, и она начала напевать. Другие девушки смотрели недоверчиво, так тихо она пела про себя, гладя кружевную шаль и смотря в окно только в нескольких дюймах от прячущейся Люси.
— Что с ней случилось? — громко прошептала Амелия сестре.
Маргарет фыркнула. — Кто больше нравится.
Люсинда встала и подошла к окну, в результате чего Люси отошла за занавеской еще дальше. Кожа Люси покраснела, и она могла слышать мягкий гул голоса Люсинды в нескольких дюймах от нее. Затем шаги, как Люсинда отвернулась от окна и ее странная песня внезапно оборвалась.
Люси осмелилась выглянуть из-за занавески. Люсинда ушла к мольберту, где стояла замерев.
— Что это? — Люсинда подняла холст и показала его подругам. Люси не могла видеть слишком четко, но это выглядело достаточно обычно. Просто какой-то цветок.
— Это работа мистера Григори, — сказала Маргарет. — Его эскизы давали очень большие перспективы, когда он впервые приехал, но я боюсь, что сейчас с ним что-то не так. Он потратил на это целых 3 дня, но сейчас здесь нет ничего, кроме пионов, — она изобразила выученное пожимание плечами. — Странный. Художники такие странные.
— Но он красив, Люсинда. — Амелия взяла Люсинду за руку. — Мы должны представить тебе мистера Григори сегодня вечером. Он обладает прекрасными светлыми волосами, а его глаза…Ох, его глаза могут заставить тебя растаять!
— Если Люсинда слишком хороша для Томаса Кенингтона и всех его денег, Я очень сомневаюсь, что простой художник соответствует ожиданиям. — Маргарет говорила так резко, чтобы дать понять Люси, что она должна иметь чувства к Даниэлю, и он к ней.
— Я бы очень хотела встретиться с ним, — сказала Люсинда, дрейфуя обратно, к своему мягкому креслу.
Люси затаила дыхание. Так Люсинда не встречалась с ним еще? Как такое возможно, что она была абсолютно точно влюблена в него?
— Пойдем, сказала Амелия дергая руку Люсинды. — Мы пропустили половину вечеринки сплетничая здесь.
Люси должна была сделать что-то. Но то, что Билл и Роланд сказали, это то, что было невозможно сохранить ее прошлую жизнь. Это слишком опасно, чтобы пытаться. Даже если бы ей удалось что-то, Люсинда, которая будет жить после, будет изменена. Люси сама может быть изменена. Или еще хуже.
Исключено.
Но, возможно, у Люси есть способ хотя бы предупредить Люсинду. Так она бы не вошла в эти отношения, ослеплённые любовью. Так она бы не умерла пешкой из-за векового наказания без частички понятия. Девушки уже почти вышли, когда Люс хватило смелости выйти из за занавеса.
