— Не взять вам их…
— Это уже наша забота, — обозлился Виктор. — Ты нам адрес…
— Какой адрес! — перебил раненый. — Под нами квартира… Если только не смотались уже, пока вы со мной возились.
— Под вами? — Виктор обернулся к окну. — А куда окна — во двор или на пустырь?
— К лесу мы обращенные, — кинулась раздвигать штору хозяйка. — Лес — прямо вот он начинается.
Виктор переглянулся с Иваном Андреевичем. Тот понимающе кивнул и, застегивая на ходу форменное пальто, вышел из квартиры. Сейчас он обогнет дом и встанет под окнами нижних соседей. Тогда Виктору можно будет пойти и постучать в дверь.
— Сколько их? — спросил он у парня.
— Двое…
— При оружии?
— Н-не знаю… Нож — это да, а про другое не знаю. Но здоровые оба — просто быки!
— Дружил с ними?
— Впервой увидал. Пригласили выпить за знакомство — соблазнился, дурак.
— Умнее вперед будешь. А чего не поделили-то?
— Так, пьяная перепалка сначала, а потом задрались.
— Как же до ножа дошло? Двое, да еще «быки» — они и без ножа могли уделать!
— В привычку, видать. Я бежать кинулся, а один и достал в спину.
— Ну, поправляйся, горе луковое!
Спускаясь на первый этаж, Виктор обратил внимание, что ни на лестнице, ни на площадке внизу уже никаких следов крови: кто-то поработал мокрой тряпкой. Не иначе, проявили беспокойство хозяева квартиры, в которую ему сейчас предстоит войти.
Виктор оглядел нужную дверь, нашел глазами кнопку звонка, но, прежде чем протянуть к ней руку, прислушался: за дверью — глухой переплеск голосов. Позвонил.
Голоса тотчас смолкли, но к двери никто не спешил. Позвонил еще — тот же результат. Постучал. Увы! Он наклонился к замочной скважине, выкрикнул:
— Милиция: проверка паспортов!
И приложил к скважине ухо.
Тяжелые мужские шаги, чей-то невнятый шепот, раздраженное: «А, ладно!»
Виктор выпрямился. Дверь приоткрылась, из темноты донеслось:
— Спим давно, какие паспорта!
Вместе с этими словами на Виктора пахнуло крепким перегаром и тяжелым запахом беляшей.
— Не вижу, с кем говорю, — кинул Виктор в эту духмяную темноту. — Почему боитесь показаться? Не съем, поди!
— А чего нам бояться? Мы с милицией не в ссоре.
Дверь приоткрылась шире, к порогу придвинулся высокий — на добрую голову выше его, Виктора, — черноволосый детина лет двадцати двух. Высокий, черноволосый, в мятой, не заправленной в брюки рубашке. Высокий, черноволосый… И черные волосы еще не успели отрасти после машинки… И среди верхних зубов, справа от резца — золотая коронка…
