Огонь был таким жарким. А воздух, по контрасту, таким холодным. Его же руки — таким надежным укрытием. Сама того не желая, Кира уснула, и снились ей миллиарды звезд, смотрящих вниз, и прадедушка Дэвида, вплетающий их названия в сочиняемую на ходу навахскую легенду.
Когда она проснулась, было уже светло. Где-то ржала лошадь. И работала какая-то машина — возможно, сенокосилка.
Вздрогнув, Кира обнаружила, что другая половина шезлонга, который они делили с Дэвидом, пуста. На Кире по-прежнему был одолженный у Дэвида халат, наброшенный на голое тело. Ее одежда, сумочка и ключи от машины были где-то в доме. Мы провели ночь вместе, подумала она, не веря. Отец будет вне себя!
Пока она набиралась мужества, чтобы войти в дом и забрать свои вещи, раздвинув одну из дверей, ведущих во внутренний дворик, вышел Дэвид с кофейником. В отличие от нее он был полностью одет — в чистые вылинявшие джинсы, черную хлопчатобумажную рубашку и ковбойские сапоги. Он явно принял душ, побрился и выглядел как человек, который уже успел поработать.
— Привет, соня, — сказал он, протягивая дымящуюся фарфоровую кружку и весело глядя на нее. — Я тактично воздержусь от шуток, пока ты не приведешь себя в порядок.
Она скорчила гримасу.
— Большое спасибо. Не могу выразить, как я признательна.
Кофе был крепкий, без молока и горячий — именно такой, как она любила. Она решила сделать несколько глотков, прежде чем приступить к восстановлению своих позиций, которые определенно должны были пошатнуться оттого, что она провела с ним ночь.
— Пришла моя экономка, она готовит завтрак, — продолжал он, прежде чем Кира успела что-нибудь сказать. — Как только ты окончательно проснешься, мы можем пойти в дом и поесть.
Кира подавила стон. Что подумает о ней эта женщина! Ведь она всю ночь провела с Дэвидом на улице и все еще одета в его халат! Правда, экономка могла уже привыкнуть к ночным визитершам. Возможно, подобное здесь считается обычным.
Не считая того, что они видели друг друга обнаженными, ничего неприличного не произошло. Они даже не целовались. Если не задумываться о том, как это выглядит со стороны, она вправе высоко держать голову.
— Я чувствую себя глуповато, потому что уснула, а не поехала домой, — пробормотала Кира, слишком поздно осознав, что ее слова звучат как попытка оправдаться.
— Забудь об этом, — ответил он. — Здешний воздух кого угодно свалит с ног, особенно с непривычки.
Может, Дэвид и прав, подумала она. Наверное, за последние годы я действительно слишком много времени провела, сидя над сводами законов и допрашивая свидетелей, и слишком редко бывала в том месте, которое люблю, если порции свежего воздуха Аризоны достаточно, чтобы развеять все мои страхи и сомнения. К сожалению, и разговора не может быть о том, чтобы переехать во Флагстафф, где рядом будет он.
