Она давно уже знала, что это рано или поздно случится. Она видела знаки того, что это приближается, и для нее это было почти облегчением. Она повернулась и побежала к остановке автобуса, а Гордон пустился за ней и был рад, увидев, что она успела сесть в автобус. Он был немало удивлен, потому что автобусы никогда не приезжали по расписанию.
С тех пор он несколько раз звонил в «Вудграндж» по настоянию своих родителей, но каждый раз вздыхал с облегчением, узнав, что Филлис не хочет с ним разговаривать. Она была по-своему очень милой, но прожить с ней всю жизнь было не в его силах.
Конечно, за эти три года она иногда видела Лэнгли — деревня была маленькая, — и каждый раз сердце ее пускалось вскачь. Это случалось, даже если она просто проходила мимо салона. И вот теперь она снова выставляет себя на посмешище. Снова о ней все будут говорить и все станут над ней смеяться. Лэнгли Холлиз скоро женится на Сайан Роуэн, все об этом говорили.
Филлис не везло. Она и не ожидала этого и потому не удивилась, когда, зайдя в следующий раз в салон, узнала, что Лэнгли уехал на весь день на встречу с другим дилером, который продавал часы. У нее была заготовлена причина для посещения магазина — это был «Денистонский утес». Она хотела спросить Лэнгли, сколько он за него хочет получить, и сказала об этом Сайан.
— Боюсь, не знаю, — сказала Сайан, — а он вернется еще не скоро. Может, мы тебе потом позвоним?
— Да, пожалуйста, — сказала Филлис. Она посмотрела на картину так, будто это был пейзаж Тернера,[2] а потом перевела взгляд на миниатюру, над которой сейчас работала Сайан. — Ты тоже очень талантливая, да? — спросила она.
— Спасибо, — сказала Сайан; а что еще можно было сказать?
Зазвеневший как раз в этот момент дверной звонок был более чем кстати, потому что Филлис пошла за ней из студии к двери и сказала:
— Ну ладно, пока.
Когда покупатель ушел, было половина шестого, даже чуть позже. Сайан защелкнула замок, повернула вывеску на двери и пошла обратно в студию. Миниатюра была почти закончена, так что она могла немного задержаться и доделать ее сегодня. И заодно дождаться Лэнгли и узнать, удалась ли ему сделка.
Зазвенел колокольчик, но дверь открыли своим ключом, и Сайан крикнула:
— Лэнгли? Я здесь!
Вошел Барни.
— Работаешь сверхурочно? — спросил он.
— Просто хочу закончить. — Миниатюра стояла перед ней, и она перерисовывала на нее с поблекшей сепиевой фотографии бородатого мужчину, учитывая инструкции, написанные тут же: «Глаза голубые, волосы русые».
