— Такова уж ее природа, — философски заметил я.
Док уселся на пластиковую коробку, чтобы дать отдых усталым лапам, и обернул вокруг нее свой длинный хвост. Рядом с ним на полу затеяли игру с карандашом самые миниатюрные обитатели приюта, Слим и Слэм. Едва удерживая вдвоем тяжелый карандаш, они с восторгом выводили на листке бумаги дрожащие линии и загогулины.
— Природа, — с удовольствием повторил за мною Док. — Разумеется. Мы знаем: это такая штука, с которой нельзя манипулировать, если не позаботиться о всех мыслимых предосторожностях.
— Ненавижу, когда обо мне рассуждают так, словно меня здесь нет и я ничего не слышу! — незамедлительно взорвалась Агнес, нервно постукивая по полу хвостом.
— Я что хотел спросить, — негромко сказал мне Док, наблюдая за возней Слима и Слэма. — Хорошо ли ты спал сегодня ночью?
— А как же, — солгал я без запинки. Всю ночь меня мучили жуткие кошмары, но я почти ничего из них не запомнил. Осталось лишь тягостное впечатление, что мне все время приходилось прятаться в каких-то темных и невыносимо тесных местах. Может быть, я плакал во сне, кто знает.
— В самом деле? Ты уверен? — Док цепко взглянул на меня щелочками глаз из-под толстых морщинистых век.
— Конечно. А почему ты спрашиваешь?
— Просто так, — произнес он своим глубоким музыкальным голосом. — Ты выглядишь усталым.
И тут мы услышали мягкий щелчок, с которым по обыкновению захлопываются дверцы безумно дорогих автомобилей.
— Пожалуй, — сказал я, — мне пора поприветствовать посетителя.
— Охранная система включена? — резко спросила Агнес.
— Система всегда включена, и ты это знаешь.
— Чушь! — презрительно фыркнув, она гордо удалилась под столик с лампой, придвинутый к большому дивану. — Не забывай, что я здесь и все вижу!
Как будто о присутствии Агнес можно хоть когда-нибудь позабыть…
Взглянув в окно, я увидел, что посетитель стоит перед крыльцом с таким видом, словно никак не может понять, стоит ему подниматься по ступенькам или нет. Его возраст я оценил в тридцать с небольшим — ненамного моложе меня. Высокий, сложение атлетическое, светлые глаза, крупные правильные черты лица, очень короткая стрижка. Во всем облике проглядывает деловитая серьезность, свойственная большинству профессионалов в наши дни, а усталые черточки на лбу сложились между бровями в специфическое хмурое «V». Одет с небрежной, но продуманной элегантностью: темно-голубой пиджак в спортивном стиле, легкие светло-серые брюки сидят как влитые, рубашка цвета бледной розы с расстегнутой верхней пуговкой. Чересчур смахивает на топ-модель, хотя сейчас многие так одеваются. Я бы и сам носил нечто эдакое, если бы мне пришлось жить среди людей.
